Майк приблизился, его руки замотаны, и все внимание обратилось на нас. Я мог бы уйти. Послать их всех куда подальше и найти другой зал, но не так я решаю подобное дерьмо. Он в два раза больше меня, но я в десять раз злее. В этот раз, только один раз, я позволю своему гневу взять верх.
И он взял. Мы стукнулись перчатками, и он ударил меня в правый глаз. Насмешки и издевки парней, собравшихся посмотреть, как педику набьют морду, наполнили мои уши, и тумблер переключился. Я наносил удар за ударом, руками и ногами, пока он не упал на пол, а я захватил его шею в захват. Отдаленно я слышал кричащие голоса, но они не имели значения, досадная помеха, которую стоило игнорировать. Я не понимал, что все закончилось, пока Дейв и еще один парень не оттащили меня от него.
Покачиваясь на ногах, я был окружен ошеломлёнными лицами. Кто-то пробубнил:
— Он точно брат Рида. Вы видели это дерьмо?
Я выплюнул капы и обратился к Дейву.
— Гей не значит слабый, ты тупой сукин сын. В любой день, когда захочешь встретиться на ринге, дай знать.
Никто не сказал мне ни слова, когда я, схватив свои вещи из шкафчика, спокойно вышел через парадную дверь.
В моих венах бурлил адреналин, и я пытался успокоиться, пока ехал обратно в конспиративный дом. Сидни и Гэри сидели в гостиной, когда я зашел, и у Сидни отвалилась челюсть.
— Что с тобой случилось?
— Просто спарринг бой в спортзале. — Гэри одарил меня вопросительным взглядом, а я просто кивнул, что все в порядке. Одного взгляда в зеркало в ванной достаточно, чтобы понять их реакцию. Моя губа разбита и опухла, оба глаза заплыли, правый практически закрыт. Моя рубашка вся в пятнах крови, вероятно из носа Майка.
Кроме первого удара, я не помню, чтобы он меня бил, ярость сделала меня бесчувственным, так было всегда. Теперь, когда злость и адреналин исчезли, я чувствую боль в ребрах, жжение в губе. Оно того стоило. Абсолютно того стоило. Мэйсон, вероятно, не будет мной доволен, когда я расскажу ему об этом, но мне плевать.
За неуверенным стуком в дверь комнаты для гостей последовал голос Сидни.
— Алекс?
— В ванной. Заходи.
Он робко протянул мне пакет со льдом.
— Твой глаз выглядит довольно плохо.
— Спасибо.
Он присел на край ванны, пока я промывал и обрабатывал свои раны.
— Я видел спарринг бои, и это не выглядит таким образом. Что произошло? Это как-то связано с моим бывшем?
Дерьмо. Я должен был понять, что это сильно напугает его.
— Нет, ничего подобного. Я правда был в тренажерном зале. Когда несколько козлов решили, что не хотят драться с гомиком, меня возможно немного занесло.
— Надеюсь, ты надрал им задницы, — ответил он, качая головой.
— Только одному. — засмеялся я — Теперь мне придется найти новый тренажерный зал. — мои ребра заныли, когда я наклонился, чтобы развязать свои ботинки. — Хотя, не в ближайшие несколько дней.
Удивительно, но Мэйсон поддержал меня, когда я позвонил ему и рассказал, что произошло. Он перезвонил через несколько часов и дал мне адрес другого тренажерного зала. Надеюсь, в этом зале у них нет политики «геям вход воспрещен».
— Ты ждешь звонка? — спросил Сидни тем вечером.
Очевидно, он заметил, что я проверяю свой телефон, как одержимый.
— Нет, не знаю. — я потер лицо руками.
— Прости, я не хотел вмешиваться. — он снова отвернулся к телевизору.
— Нет, дело не в этом. Я просто…все сложно.
— Всегда так, — пробубнил он.
— Парень, с которым я встречался, мы поссорились перед моим отъездом, и я ничего не слышал от него. Я не уверен, где мы теперь.
Сочувствие отразилось на его лице.
— Отстой. Вы долго были вместе?
— Нет, но мы были близкими друзьями до того, как завязали отношения. Живем вместе и все такое. Он вроде как психанул, и изменил мне за день до моего отъезда.
Его брови взлетели вверх.
— Изменил? И ты хочешь его простить?
— Как бы изменил, думаю. Он бисексуал, и все еще пытается смириться с этим. Я первый мужчина, с которым он был. Хотя, у нас был уговор. Если он захочет женщину, мы сделаем это вместе, или, по крайней мере, он поставит меня в известность. Вместо этого, он ушел, напился и трахнул какую-то телку из бара. А когда я попытался поговорить с ним об этом, он стал защищаться и повел себя, как мудак.