— Не складывается, — растерянно признаётся Хаас, обращаясь ко мне и почему-то игнорируя Жойс. — Я не скажу, что ситуация крайне незнакомая. Нет, ловим и мы федералов регулярно на нарушении Статуса муниципалитета, и наоборот случается… но для таких действий должны быть более чем солидные основания. — Она по инерции избегает употреблять слово «овод». — А я, в твоём приближении, вообще ничего не вижу.
— Аналогично. — Присоединяюсь к ней. — Именно поэтому один израильский товарищ учит: если вы чего-то не знаете, надо спрашивать тех, кто что-то знает.
— А если они не захотят говорить? — наивно хлопает ресницами Хаас, продолжая прокручивать в голове варианты сценариев.
— Тогда есть те, кто умеют спрашивать. — Презрительно роняет Жойс. — И имеют практический опыт получения ответов.
После этих слов она гордо выпрямляет спину и пуговица у неё на груди расходится.
А грудь частично вываливается наружу.
Хаас краснеет.
В балконной двери появляется абсолютно голая Камила, с набитым ртом:
— Я ффас, только фуки помойу! — она действительно поднимает вверх две блестящие от жира ладони. — Извините!.
— Подбери челюсть, — ехидно замечает Жойс Анне, с открытым ртом провожающей голую доктора взглядом.
Глава 27
— Ник, мы к тебе кланяться пришли. Подмогните по профилю? Не за так.
Перед офицером спецотряда полиции стояли двое из абсолютно разных подразделений, что удивляло. За более чем десяток лет службы, он ни разу не видел, чтоб борцы с дурью что-то делали совместно с розыском.
— Обратитесь официально, — запустил пробный шар спец, не сжигая мостов к диалогу. — Мы же люди подневольные. Или вы думаете, что я себе сам обоснование могу выписать? Без команды?
— Вообще-то, я именно так и думаю, — белозубо улыбнулся Мали. — Как зам главного в отряде, ещё и на тумбочке, вполне можешь.
— Особенно если рисков для вас никаких, — поддакнул Кузнечик, которого смешным считали только идиоты. — Отблагодарим по-взрослому, — он серьёзно смотрел на равного по возрасту и званию здоровяка, имевшего совсем иную специализацию.
— А зачем мы вам нужны? Если рисков никаких? — резонно поинтересовался Ник. — Или вы одномоментно два отделения собрались задерживать?
— Нет, одного пацана, — поморщился Наркет.
— Его однажды патруль задерживал. Сказали, больно резкий: только инфрой и справились. — Чуть приврал Мали, поскольку ни с кем из того патруля он не общался.
Просто грамотно поработал с документами в служебной сетке.
— Ещё на судью в суде набросился. Отморозок. — Поёжился Кузнечик. Затем неожиданно признался. — Мне из него сразу информацию давить надо будет. По-горячему. Я, во-первых, не умею.
— Ну да, вы люди интеллигентные, — заржал, расслабляясь, спец.
— Это первый пункт. — Серьёзно продолжил Наркет. — Второй: я не уверен, что у меня получится не оставить следов, если разговор не сложится.
— Не держи меня за идиота, — фыркнул спец. — И не считай других глупее себя.
— К тому же, его может понадобится догнать. Брать надо в здании почтового отделения, где люди. Ну и…
Нимало не смутившись, знакомцы поведали некоторые обстоятельства, которые в сумме говорили: дело несложное, но действительно не их профиль. Несовершеннолетнего резкого пацана самостоятельно ни розыск, ни наркеты могут чисто не задержать.
А если учесть, что колоть на инфу они его потом собирались без законных представителей, наедине…
— …гораздо лучше всем, если его возьмут под руки и тупо перенесут в другое место те, кто это умеет делать изящно и без следов. — Закончил мысль Мали.
— Ну и, мало ли… чему он в Квадрате за два месяца нахватался, — поёжился Кузнечик.
— Вот вы тормоза, — фыркнул Ник.
И озвучил сумму.
Коллеги переглянулись и неуверенно кивнули.
Он вытянул вперёд руку, ладонью вверх:
— Вы же не думаете, что тут кредитное бюро? Мне ребятам сразу что-то дать надо. Те, кто в свободной смене, оттуда сразу по своим делам пойдут.