— С арабским-то именем? — улыбнулась преподаватель.
— Так точно. Есть шесть Древневосточных православных церквей в указанном в фильме регионе, и одна просто Древневосточная, она седьмая… Начнём с последней. Ассирийская, она же Сирийско-персидская — Ирак, Курдистан, Сирия.
— Не знала, — удивлённо закусила губу Конелли. — В принципе, как вариант, принимается…
— Четыре следующих конфессии, честно говоря, можно пропустить, — неожиданно засмущался пацан. — Салах явно не имеет отношения к армянской, эфиопской, эритрейской или маланкарской православным церквям. Но вот уже Сирийская и Коптская церкви — вполне возможные варианты, как раз с таким именем! И регион совпадает.
— Никогда не слышала о них, — присвистнула экзаменатор, отбрасывая условности. — Честно говоря, до этого момента, на барьеры в исполнении приказа никто не смотрел с такой стороны.
Вообще-то, предполагалось, учащиеся будут выбирать наиболее подходящее место для огневой точки. А с самого удобного (на первый взгляд) места резался горами обзор. Вот и вся интрига.
Кафедра теоретиков же, как обычно, раскопала мамонта там, где его не могло быть.
— Так я у вас впервые, — нейтрально пожал плечами парень. — Ролик ваш. Говорю, что резануло глаза именно мне: речь же шла о барьерах задачи? Кстати, даже если Салах — мусульманин, это всё равно мало что меняет, с моей точки зрения. Важны ещё страна его происхождения и конфессия. У вас — ни слова о том.
— А это ещё зачем? — раздался голос с соседнего ряда, уже от учащихся. — Каким образом его страна повлияет?
— Иордания — двадцать процентов мест в парламенте у христиан. Ливан — кажется, треть. — Повернулся на голос соискатель. — Это то, что в их конституциях прописано. Ещё есть шииты Ирана, хотя ладно… Салех явно не перс и не оттуда…
— В Иране тоже есть христиане в парламенте? — удивился третьекурсник.
— Да, и давно… армянская церковь… В общем, тут не только эти страны. Есть ещё конфессии Ислама, мусульмане которых, с высокой вероятностью, будут защищать любой христианский храм точно так же, как родную мечеть. По крайней мере, осквернять его не позволят, чего бы им это ни стоило. А у вашего Салаха — автомат в руках. — Напомнил содержание ролика пацан. — А вы не сказали, ни откуда он родом, ни — какой он веры. В колониях это важно…
— Интересное замечание. — Конелли немного посомневалась, затем всё же решила сказать откровенно. — Вы сейчас выступаете с позиций следующих учебных курсов, которые не являются частью минимальной программы Корпуса. Не в моих правилах такое говорить, но в поднятой вами теме не должен разбираться никто из тут сидящих. Исключая, разве что, меня. — Добавила она, улыбаясь.
— Ну а я знаю о такой проблеме, — упёрся приблуда. — У меня в корпусе вкачаны курсы мировой культуры и страноведения. Предметы эти знаю хорошо, чай, не с искрой по полигону носился… Вы однозначно не заставите ливанского араба или сирийского христианина оборудовать в любой церкви пулемётную точку! Ладно, добрую половину из них — точно не заставите. — Поправился он. — Его надо было или увольнять, заранее! Или снимать конкретно с этой задачи.
— А что было вашим вторым замечанием? — решила сменить тему Синтия.
Твёрдо пообещав себе всё-таки инициировать вопрос отмены этого дурацкого упражнения, никому не нужного уже много лет.
— С моей точки зрения, решение такой комплексной задачи именно тем подразделением, что в вашем ролике показано, требует совсем иного группового эмоционального тона. — Выдал теоретик, заставляя Конелли громко икнуть. — У вас же командир из тона гнева не выходит ни на мгновение! Каким образом он мозговой штурм собирается модерировать?
— Вообще-то, в армии чуть иные механики принятия подобных решений. — Уже уверенно улыбнулась Синтия.
— Неважно, какая механика, — запальчиво вспыхнул приблуда. — Первым пунктом идёт оценка обстановки, так? Принятие решения — только вторым. В эмоциональном тоне гнева, депрессии и прочих отрицательных, оценка обстановки не про-из-во-дит-ся. — Выговорил он по слогам. — Если бы ваш героический отрядец попал на точку с готовым решением, это одно. Но вы же показываете, что они сейчас что-то решать будут?
— Не они. Только один. — Напомнила о роли командира экзаменатор.