Молодежь в количестве двух человек заинтересовано подняла подбородки.
Мартинес откинулся на спинку кресла, ухмыльнулся и, недолго думая, потащил из-за уха на восемь десятых недокуренную сигару.
Визитёр недовольно покосился на клубы дыма, но ничего не сказал.
Ещё бы, ты здесь не у себя, а на чужой территории.
— В этом помещении совсем нет датчиков на огонь или дым! — с удивлением прорезался соискатель. — Только на движение, влажность и свет!
— Обсудим в другой раз? — миролюбиво предложил прокурор.
Разумеется, на этаже, где он хозяин, за годы была возможность всё отладить под себя, особенно если учесть, что на совещаниях курит не он один.
Просто вслух такого говорить не будешь, ещё и при подобном посетителе.
— Я дико извиняюсь, господин парламентарий, — куратор широко растянул губы в улыбке чеширского кота. — Поделитесь? — отвлёкся он на мгновение в сторону прокурора.
Мартинес без слов достал из нагрудного кармана вторую сигару, не начатую, и вместе с зажигалкой протянул офицеру.
— Вы проделали непростой путь на этот этаж, чтобы задать подобный вопрос мне? — Бак затянулся, прислушался к ощущениям и с интересом посмотрел на посетителя.
— Что за дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос? — визитёр явно не привык, чтобы ему отвечали подобным образом.
— Ну тогда у меня ещё один встречный вопрос, — загоготал куратор. — Вы мне не благодетель и не товарищ, а злейший враг. С чего мне вам отвечать?
Ух ты, Мартинес впечатлился.
Нечасто выпускники военно-дипломатических академий, пусть и закрытых выпусков, режут в лоб политикам правду-матку таким образом.
Особенно своим политикам.
— Тогда теперь вы, — незваный гость перевёл взгляд на прокурора.
Видимо, посчитал разговор с армейцем законченным досрочно: когда жёсткая позиция звучит таким образом в исполнении дипломата, даже ежу понятно, что уговаривать смысла нет.
— Не начинайте, — вроде как дружелюбно бросил темнокожий. — А то в итоге получится ещё хуже, чем с Баком.
— Вы не понимаете последствий. — Ну да, политикан не был бы собой, если бы не попытался. — Мы пока, — выделено интонацией, — не даём хода вашим художествам… — он перечислил вполне ожидаемые моменты служебной биографии Мартинеса. — Мы конструктивны и не настроены спрашивать за ошибки молодости, если видим встречный конструктив.
Похожий на тяглового быка, депутат впился тяжелым взглядом в переносицу прокурора.
Пара молодых дарований Корпуса непосредственно захлопала глазами и развернула головы, с любопытством ожидая ответа старика.
— Спасибо за комплимент, — хрюкнул представитель юстиции. — Упоминаемые вами эпизоды относятся к моему возрастному периоду сорок три тире пятьдесят один. Отрадно, что в полтинник ваши считали меня по-прежнему молодым.
— Это всё, что вы скажете?
Мартинес с наслаждением вдохнул очередную порцию дыма:
— Могу разве что добавить, что у нас с вами разные представления о молодости. А-ха-ха-ха-ха!
Заржали они с подполковником одновременно.
До чего же просто вести дела, когда рядом свои. Эх.
— Вы сами не понимаете, на что нарываетесь. Оба, — представитель противной стороны ещё раз попытался просверлить взглядом взрослых. — Бак, ладно, этот старый дурак! Но у вас есть возможность в том бизнесе укрепиться и…
— Вон. — Подполковник лениво махнул тыльной стороной ладони от себя.
— Подтверждаю, — спокойно кивнул хозяин этажа. — Если это — вся цель вашего визита, нам не о чём говорить.
— Старый дурак, откуда же ты только взялся… Ну почему ты не можешь хотя бы раз взять свои бабки, заткнуть пасть и делать, что тебе говорят… — а теперь глава комитета был на удивление искренен.
С его лица исчезли напускная чопорность, апломб, злость и невысказанные претензии.
Сейчас он был обычным мужиком, который старается сделать свою работу и досадует на непредвиденные помехи. Одушевлённые.
— Ты такой же старый дурак, как и я, — равнодушно парировал Мартинес. — Меряешь всех по себе. Если готов за бабки сам на что угодно, удивляешься, когда у других иначе. И кто из нас после этого идиот?
Конечно, дискутировать с этим персонажем, пытаясь перевоспитать — всё равно что лупить об стену горохом. Но юристу почему-то показалось важным расставить точки над і в разговоре; возможно, ради присутствующих подростков.
Идеалисты не стоят ничего, если им на смену не приходят новые идеалисты — эту максиму он отлично понимал.