— Наверняка Трарье нашел их координаты в электронной почте сына. Их там и было-то всего ничего.
Камиль мельком глянул в свои записи.
— Некая Валери Туке, тридцать пять лет, бывшая одноклассница Паскаля, которую он на протяжении пятнадцати лет безнадежно пытался затащить в постель.
— В упорстве ему не откажешь.
— Его отец звонил ей множество раз, чтобы спросить, нет ли у нее каких известий о его отпрыске. По ее словам, Паскаль — совершенно жалкий тип. Полный неудачник. «Чурбан», как она выразилась. И еще… если у тебя найдется пара лишних минут, сейчас найду… а, вот: «Полное ничтожество. Ради эпатажа вечно рассказывал какие-то дурацкие истории…» В общем, судя по отзывам, то еще чудило. Хотя в целом безобидный. Но, во всяком случае, эта Валери понятия не имеет о том, что с ним стало.
— А другие свидетели?
— Некто Патрик Жюпьен, водитель, работающий в службе доставки на дом в химчистке-прачечной. Знакомый Паскаля Трарье по парижскому тотализатору. У него тоже не оказалось никаких известий от Паскаля. Девушку с фотографии он не знает. Еще один, Тома Вассер, приятель по коллежу, коммивояжер… Бывший коллега по работе — Дидье Коттар, грузчик, с которым они вместе работали в фирме, торгующей товарами на заказ по каталогам… В общем, каждый раз одна и та же история — звонит папаша Трарье, ставит всех на уши, но никто не может ему помочь — никто не общался с Паскалем уже очень давно. Все, что они могут сказать, — в деле замешана какая-то девица. Его приятель Вассер в открытую хохотал: «Ну, наконец-то он хоть кого-то подцепил!» Другой приятель, шофер из службы доставки, тоже говорил, что Паскаль всем уши прожужжал про свою Натали, но что за Натали — он понятия не имеет, никто никогда ее не видел. Получается, что Паскаль ее никому не показывал.
— Хм…
— В принципе это само по себе не слишком удивительно. Они познакомились в середине июня, а сбежал он с ней всего месяц спустя. То есть у него было не так много времени, чтобы познакомить ее с друзьями.
Наступила пауза. Камиль, слегка нахмурившись, листал свои записи. Время от времени он машинально поворачивал голову и смотрел в окно, словно надеясь увидеть там ответ на один из своих вопросов. Затем снова погружался в чтение. Ле-Гуэн хорошо знал эту манеру своего подчиненного и не торопил его. Лишь по истечении нескольких минут он наконец сказал:
— Ну давай выкладывай.
Он с удивлением заметил, что Камиль пребывает в некотором замешательстве, — такое случалось нечасто.
— Даже не знаю, как сказать… в общем, если начистоту — эта девушка… мне не очень-то нравится.
И тут же, не давая комиссару произнести ни слова, вскинул обе ладони вверх, словно защищаясь:
— Я знаю, знаю! Я знаю, Жан! Она жертва, а жертву мы не можем обвинять! Но если тебя интересует мое мнение — ну что поделать, оно вот такое.
Ле-Гуэн подался вперед и положил локти на стол.
— Камиль, но это полный идиотизм!
— Я знаю.
— Эту девушку посадили в клетку, как воробья, подвесили в двух метрах над землей, и она сидит там уже неделю…
— Я знаю, Жан…
— …и по фотографиям ясно видно, что она запросто может помереть со дня на день!..
— Да…
— Тип, который так с ней поступил, — законченный мерзавец, грубый скот, пьяница…
На сей раз Камиль только вздохнул.
— …который запер ее вместе с крысами…
Камиль кивнул, морщась, как от зубной боли.
— …который предпочел покончить с собой, лишь бы не сказать нам, где она…
Камиль закрыл глаза, как человек, который не хочет видеть катастрофу, виновником которой стал.
— …а тебе, значит, она «не очень-то нравится»? Ты уже говорил об этом кому-нибудь? Или приберег такую сенсацию персонально для меня?
Но, поскольку Камиль ничего не отвечал, не протестовал, хуже того — даже не делал попытки защититься, Ле-Гуэн понял, что в этом деле и впрямь что-то не так. Какое-то отклонение, аномалия… Наконец Камиль медленно произнес:
— Я не понимаю, почему никто не заявил об исчезновении этой девушки.
— О-ля-ля! Да таких случаев сотни, если не тыся…
— …тысячи, я знаю, Жан. Тысячи людей пропадают без вести, и никто не заявляет об этом в полицию. Но согласись — ведь этот тип, Трарье… он ведь, скажем так, не семи пядей во лбу, согласен?