Они не виделись довольно долго, лишь иногда пересекались на официальных совещаниях, брифингах и тому подобных мероприятиях. Луи не сильно изменился. Есть такие люди, что и в старости молодо выглядят. И, как всегда, он был элегантен. Однажды Камиль сказал ему: «Даже в свадебном костюме рядом с тобой я буду казаться бомжом». Стоит добавить, что Луи богат, весьма богат. Размеры его состояния, так же как точный вес Ле-Гуэна, никому не были известны, но все знали, что оно велико и наверняка постоянно растет. Луи мог бы спокойно жить на ренту, не только он сам, но и следующие четыре-пять поколений его семьи были обеспечены до конца своих дней, — но вместо этого он служил в уголовке. К тому же он получил прекрасное образование, не имеющее никакой практической пользы, но сделавшее его человеком высочайшей культуры — Камилю ни разу не случалось уличить его в невежестве. Поистине он был достопримечательностью, этот Луи.
Он улыбнулся — ему было приятно и одновременно забавно встретить Камиля вот так, без всяких предуведомлений.
— Это вон там, — сказал он, небрежным жестом указывая на ограждение.
Камиль быстрым шагом направился за молодым человеком. Впрочем, не таким уж молодым…
— Сколько тебе лет, Луи?
Тот обернулся.
— Тридцать четыре, а что?
— Нет, ничего.
Тут Камиль осознал, что находится в двух шагах от музея Бурделя. Он явственно представил лицо статуи «Геракл-лучник». Победа героя над мифическими чудовищами… Камиль никогда не занимался скульптурой, ему недоставало для этого физической силы, и уже очень давно не писал картин, однако продолжал делать рисунки и наброски, даже излечившись от долгой депрессии — это было сильнее его, это стало частью его существования, он больше не расставался с карандашом; таков отныне был его способ смотреть на мир.
— Ты знаешь статую «Геракл-лучник» в музее Бурделя? — спросил он у Луи.
— Да, — ответил тот и после некоторого раздумья добавил: — Хотя вообще-то, если память мне не изменяет, эта статуя находится в музее Орсе.
— Ты все тот же напыщенный засранец.
Луи улыбнулся. Эта фраза в устах Камиля могла означать: «Ты славный малый». Или: «Как быстро летит время… сколько же мы с тобой знакомы?..» В конце концов, могла означать и «Мы ведь не виделись с тобой с тех пор, как я убил Ирэн, так?..». В самом деле, странно было встретиться на месте преступления… Неожиданно Камиль произнес:
— Я просто временно замещаю Мореля. У Ле-Гуэна никого не оказалось под рукой, и он попросил меня этим заняться.
Луи кивнул, но выражение его лица осталось скептическим. Так или иначе, сам факт, что майор Верховен вообще взялся за это дело, был удивителен.
— Позвони Ле-Гуэну, — добавил Камиль. — Мне нужна следственная группа. Срочно. Учитывая, который час, вряд ли мы многое узнаем, но я все же попытаюсь…
Луи снова кивнул и достал из кармана мобильник. В оценке ситуации он был согласен с шефом. За такие дела можно браться с любого конца — либо начать с похитителя, либо с жертвы. Первый, разумеется, уже далеко. Что касается жертвы, она могла жить в этом квартале. Возможно, ее похитили неподалеку от дома. На такую мысль наводил не только похожий случай с Ирэн — об этом свидетельствовала криминальная статистика.
Улица Фальгьера. Еще один знаменитый скульптор, как и Бурдель… Оба полицейских шли посередине проезжей части — улицу перекрыли с двух сторон. Камиль поднял глаза к окнам верхних этажей. Во всех горел свет. Сегодня местные жители наслаждались бесплатным спектаклем.
— Один-единственный свидетель, — сообщил Луи, убирая телефон. — И место, где стояла машина, на которой приехал похититель. Криминалисты сейчас будут.
Они и в самом деле подъехали буквально через минуту. Луи поспешил им навстречу, отодвинув заградительный барьер, и указал на пустой прямоугольник асфальта у края тротуара, между двумя автомобилями. Четверо экспертов тут же приступили к работе, вооружившись всем необходимым оборудованием.
— Где он? — спросил Камиль, имея в виду свидетеля. Майор проявлял явное нетерпение — чувствовалось, что он не хочет здесь задерживаться.
У него зазвенел мобильник.
— Нет, господин прокурор, — произнес в трубку Камиль. — К тому времени, когда информация через комиссариат Пятнадцатого округа дошла до нас, было уже поздно перекрывать дороги.
Тон был сухим, не слишком вежливым для разговора с прокурором. Луи на всякий случай отошел. Он понимал нетерпение Камиля. Если бы речь шла о похищенном ребенке, уже объявили бы общую тревогу. Но похитили взрослую женщину. Так что придется справляться самим…