Алекс терпела все невзгоды, пыталась смириться и пережить это, но в один момент просто сломалась. Вот так просто, раз и все. Сдалась и совершенно не хотела жить дальше.
Ключевым моментом во всем этом стало то, что Дэвид начал ее топить. Раз за разом опускал в воду, выжидал, когда в легких не останется воздуха и потом, с замиранием сердца наблюдал, как Алекс начинает постепенно захлебываться. Затем он поднимал ее на поверхность и давал возможность придти в себя. Ужасное чувство преследовало Алекс, когда вода проникала в нос и рот, когда понимала, что еще чуть-чуть и она умрет. В глазах пекло, во рту тоже, и было тошно от того, что Дэвид наслаждался процессом. Инстинкт самосохранения давал о себе знать и в моменты, когда она находилась под водой, то сразу возникало желание жить.
Такого рода пытка продолжалась несколько дней. Но потом у Алекс появилась возможность отдохнуть от этих бесконечных издевательств, ведь у Дэвида возникли неотложные дела.
Она лежала в своем уголке, свернувшись калачиком, будто пытаясь защититься от окружающего мира. Еще было очень холодно, и таким образом она пыталась согреться. Все болело: душа и тело. Откровенно говоря, понимала, что ей все это надоело, и желала, чтобы это заточение поскорей закончилось.
Минуло несколько ночей, но Дэвид так и не появился. Лишь какой-то незнакомый человек заходил, чтобы оставить ей еду и воду на день. Она не молила его о помощи, потому что понимала, что это бессмысленно. Это был человек Дэвида, и ему было велено молчать о том, что происходит в доме. Он нужен здесь, чтобы присматривать за Алекс. Она в свою очередь не возникала, не пыталась поднять какой-то бунт, а лишь тихонько восстанавливалась и послушно ела то, что ей приносили.
Алекс не знала, сколько дней прошло, но осознавала, что немало. Ближе к вечеру все-таки явился Дэвид, он был одет в красивый темно-синий костюм. Складывалось ощущение, будто приехал сразу после какого-то важного мероприятия. Зашел в комнату и бросил в ее сторону следующие слова:
- Все милая, ты мне надоела. Прощай.
Не успев опомниться, Алекс почувствовала, как что-то вошло в область живота. В ушах до сих пор стоял какой-то звон, сердце гулко стучало, и ее взгляд был прикован к нему. Алекс заметила, что в левой руке Дэвид держал небольшой пистолет и только сейчас к ней начало приходить осознание того, что произошло. Этот звон в ушах был звуком выстрела. Алекс закричала и опустила взгляд на свой живот, из маленького отверстия, которое оставила пуля, шла темная кровь. Трясущейся рукой пыталась закрыть рану, но все оказалось безуспешным, ведь кровь все равно выходила наружу. Каждый вдох приносил такую боль, которой она еще не испытывала. Дэвид же стоял и наблюдал за тем, как судорожно поднимается ее грудь при каждом вдохе, как пытается закрыть рану руками, как ее глаза бегают то туда, то сюда. С довольным видом подошел поближе и присел на корточки, затем поправил ее волосы и поцеловал в лоб. После этого вышел.
Алекс осталась наедине со своими мыслями, ее разрывало, в голове бушевала самая настоящая буря. «За что? За что он так со мной? Как же больно, Боже, как больно». Она не знала, что делать дальше, но было очень страшно от того, что она так умрет, умрет в луже собственной крови. Умрет на грязном холодном полу в окружении самых бессовестных людей. Из глаз текли слезы, и этот поток невозможно было остановить, ее душило отчаяние, самое настоящее.
Алекс услышала голоса.
- Что с ней делать дальше? – спросил незнакомый голос.
- Что делать, что делать – передразнил Дэвид, - да выкинь ее куда-нибудь в яму, все равно скоро умрет от потери крови.
- Хорошо, вывезу подальше.
К ней подошел тот мужчина, который приносил ей еду и затем, схватив за руку, потащил из комнаты. Из ее рта то и дело вылетали звуки, свидетельствующие о том, что было безумно больно. Мужчина, наконец, вытащил ее на улицу и, приподняв, закинул в багажник, словно та являлась куском мяса. В дороге Алекс немного потряхивало, и чувствовала, как силы покидают ее тело. Машина ехала довольно быстро и спустя двадцать минут остановилась. Сопровождающий, не особо церемонясь, достал ее из багажника и затем понес в сторону какого-то поля. Где потом оставил среди веток и мусора. С невозмутимым видом тот удалился, даже не оглянувшись.