Его личный штаб был в курсе оперативной обстановки и ударно «развлекался» такими вещами, как составление планов военных операций по захвату Санкт-Петербурга, занятого бунтовщиками. Причем шли не только бумажные работы и расчеты, но и штабные игры «в солдатиков» — совершенно традиционный подход в обучении. Само собой, в ходе таких «забав» учитывались не только военно-тактические и стратегические нюансы, но и логистические цепочки, а также вопросы снабжения. Ведь снабжение даже в той войне, которая могла бы чисто гипотетически произойти в 1865 году, являлось одной из ключевых задач военной кампании. Настолько важной, что, не решив ее, можно было забыть о победе, как о больной фантазии.
Впрочем, практически полная парализация имперской администрации, связывающая по рукам и ногам всякую инициативу Александра II, имела и оборотную сторону. Император, понимая обстановку, использовал метод прямого противодействия и блокировал ненужные ему решения и «телодвижения», выдавая их за инициативу цесаревича. Конечно, до абсурда не доходило, но и того, что получалось, хватало всей империи с лихвой.
Глава 13
— Александр, — Филарет прямо смотрел ему в глаза, — вы же понимаете, что юность осталась за плечами?
— Владыко, говорите яснее. Что-то случилось?
— Не случилось, а случится. Над вами сгущаются тучи, и это ясно всем. А вы все в промышленника играете. Не думаете, что пора бы и государственными делами заняться?
— Но вы не хуже меня знаете, что развитие промышленности и есть государственное дело. — Саша был само спокойствие.
— Конечно. Но зачем вы сами, лично, бегаете по заводам да наставляете приказчиков на путь истинный? Разве иных дел найти себе не можете? Или некому вас в таком деле заменить? Неужели у нас одни дураки вокруг и подобрать доверенных людей нельзя?
— Владыко прав, — подал голос тяжело больной Ермолов. — Вам нужны офицеры, которым вы сможете доверить выполнение второстепенных задач. А то получается действительно смешно. Вы так носитесь по всей губернии, будто желаете за каждого унтера работу сделать.
— А как быть с подкупом? Как гарантировать честность людей? Скольким людям я могу доверять?
— Саша, у вас же в руках Академия, где множество очень перспективных молодых ребят учится. Неужели среди них нельзя выбрать тех, кто честен? — включилась Наталья Александровна, сидевшая до того на диване и внимательно слушавшая.
— Ее выпускников и так не хватает. Военные и технические специальности некем закрывать. Нет, вешать на Академию еще одну нагрузку не стоит. Она и так не справляется.
— Ваше Императорское Высочество, я могу отписаться в свою родную станицу. Можно подыскать молодых казаков…
— Юнцов с горящим взором? Паша, и что нам с ними делать-то? Их же еще учить и учить. Да и горячи они больно. Проверка и надзор требуют спокойствия и хладнокровия, переплетенного с доброжелательным взглядом и обходительностью. Казаки были бы неплохи, но уж больно они горячи.
— Так можно воспитать! Главное, брать из бедных семей, да таких, что не запятнали себя всякими глупостями. Тогда и воспитание ляжет на благую почву. А то, что стараться будут, я гарантирую. Извольте, я могу немедля написать своим знакомым, чтобы они начали поиски. Да и не обязательно юнцов, мало ли честных людей по дальним окраинам империи живет и верой-правдой служит общему делу?
— Верещагин… — задумчиво сказал Александр, смотря куда-то вдаль.
— Что? — переспросил Дукмасов.
— Да так, один человек вспомнился. Не обращайте внимания. А по предложению, я думаю, вы правы. Нам, пожалуй, стоит поискать толковых товарищей на окраинах и из бедных семей. Алексей Петрович, как думаете, казаки помогут?
— Отчего им не помочь? Если не сгниют от резкого возвышения, то будут верой и правдой служить. Хотя пригляд и за ними должен.
— Вы имеете в виду мнение Александра Васильевича Суворова относительно интендантов? [27]
— В том числе. Дело в том, что человек слаб и подвластен искушениям. Так я говорю, владыко?
— Истинно так. Редкий человек может устоять перед сиюминутным обогащением в угоду чести и долгу. Особенно если это останется только на его совести. Если она, конечно, у него есть.
27
А.В. Суворов считал, что интендантов можно через три года службы вешать без суда и следствия, так как они гарантированно уже украли довольно для смертной казни.