Глава 58
В самый разгар австрийских грабежей в Париже произошел разговор двух братьев Ротшильдов. Они частенько ездили друг к другу, дабы повидаться, пообщаться и обсудить в приватной обстановке важные дела.
— Альберт, что у вас там творится?
— Ты об ограблениях?
— Да.
— Подготовка к войне. Вполне разумная.
— Александр?
— А есть варианты? Бисмарк хитер, но это не его стиль.
— А цесаревич? Он разве так работает?
— Помнишь то сумасшествие, связанное с Индией и паникой на Лондонской бирже?
— Такое не забывается. Все-таки это цесаревич устроил?
— Я думаю, что да. Всплыл корабль, на котором грабили индийские банки, само собой, косвенно. Он сейчас служит в Тихоокеанском флоте Российской империи. А до того его видели на Гавайях, незадолго перед прибытием туда Александра. Боюсь, что он и банки ограбил, и с биржи маржу взял.
— Какой беспринципный молодой человек… — Джеймс с задумчивой улыбкой потер подбородок.
— Я тоже впечатлен. Также, по моим сведениям, он стоит и за североамериканской компанией МММ, которую на днях закрыли из-за банкротства. Я отследил с большим трудом несколько цепочек вывода средств — они все уходят в American Investment bank. Правда, доказать это будет крайне сложно.
— Но ты-то поверил. Почему?
— Потому что, дорогой Джеймс, я уже посмотрел, как Александр ведет дела. К сожалению, он тщательно путает следы и зачастую уничтожает опасные документы, то есть многое уже сейчас можно только со слов узнать. Но даже этого мне хватило для вывода — этот мальчик очень опасен.
— Это верно. Ты в курсе, что Рассел сейчас готовит? Англичане его тоже сильно испугались.
— Рассел? — Альберт снисходительно улыбнулся. — Очередную «гениальную» идею о том, как натравить полудохлую Францию на Пруссию?
— Нет. Намного интереснее. Англичане вместе с неким месье Шуваловым готовят государственный переворот в России с целью удалить Александра от власти.
— У них есть шансы?
— Сложно сказать. Но что рассказывал Лайонелл, говорит о готовности даже поддержать дело британскими войсками. Они хотят сделать подлог отречения Александра II за себя и своих потомков, совместив его с отравлением, после чего предложить кандидатуру вполне управляемого Константина Николаевича.
— А они не боятся, что цесаревич сомнет Константина, как яичную скорлупу? Я с Александром общался лично — он не уступит. Тем более что отречение за потомков, если мне память не изменяет, незаконно в Российской империи.
— Что мешает за Александра II признать цесаревича и всех его братьев недееспособными?
— Да, это будет хорошим ходом. Впрочем, подробностей я не знаю. Только вот не уверен, что подобное решение поможет. Какая сила будет за Константина?
— За него пойдут польские и финские ополчения, гвардия и несколько английских полков. Еще, я думаю, жандармы.
— Ты думаешь, они справятся?
— Не знаю. Гвардия ведь давно уже не та, а ополченцы цесаревичу не помеха. Хотя сражение будет без сомнения. И не одно.
— Надеюсь, Лайонелл там не замешан? Очень не хотелось бы ссориться с Александром.
— Замешан. Он участвует в финансировании этого проекта. Альберт? Что ты так смотришь? Ты так уверен в победе Александра?
— Я с ним общался. Это быстрое, решительное, безмерно жестокое и очень умное животное. В описанном тобой деле нет никакой уверенности в успехе — риски проиграть очень высоки. И, если честно, я бы не хотел, чтобы цесаревич после похорон Константина узнал о том, что к гибели его родителя наша фамилия имеет хоть какое-то отношение.
— Да брось ты эту панику. Как он узнает?
— Не знаю, Джеймс, не знаю. Но боюсь. Ты же в курсе, что он нам заказал уничтожение Габсбургов в огне революции? Как бы мы сами в ней не сгорели.
— Мы ему нужны.
— Мы нужны, но совсем не обязательны. Он стремится минимизировать свои потери в ресурсах, людях и времени, но это еще не значит, что он не справится без нас. Пожалуйста, поговори с Лайонеллом, ты же к нему собирался в гости, предупреди, чтобы самым тщательным образом замел все следы. Ничто не должно нас компрометировать. Я боюсь, Джеймс, что мы начинаем слишком опасную игру. Александр имеет все шансы переплюнуть лавры Наполеона. Не дай нам бог ошибиться и промахнуться с выбором стороны. И еще: предупреди всех наших — пусть Лайонелл играет сам, на свой страх и риск, не дело подставляться всем.