- Московской заставы? - удивился адъютант.
- Да. Я не желаю им смерти. Они честные ребята, которые просто выполняют свой долг. Я, конечно, сволочь, но не до такой степени. Хм. А вот финским частям надлежит выступить по направлению к Варшавской железной дороге. - Шувалов злобно улыбнулся. - Английскому полку, что стоит в Гатчине, телеграфируй: 'Срочно занять оборону на Варшавском вокзале'. Что еще? Ах да. Всех лишних людей - выпроводи из Зимнего дворца. Мне тут горы трупов не нужны. Оставь только тех, кто тебе остро необходим. Потом, как я уйду, выведи их и подожги дворец.
- Он и так практически пуст. После той бойни слуги боятся в нем оставаться на ночь. Говорят - страшно, да и кошмары снятся. Те душераздирающие вопли они не в силах забыть. Да и не только вопли... такое забыть вообще сложно.
- Вот и хорошо. Вот и ладно. Так. Вроде бы все. Поспеши голубчик, времени у нас очень мало. По готовности доложись. Да. Чуть не забыл. Пошли карету за моей семьей. Все. Беги.
Глава 78
4 октября 1867 года. 1:25 ночи. Гатчинский дворец.
- Ваше императорское высочество! Ваше императорское высочество! - в покои практически ворвался слуга, перепугав Константина Николаевича до такой степени, что тот схватил револьвер, который с недавнего времени спал вместе с ним, под подушкой, и едва не застрелил незадачливого крикуна.
- Чего ты орешь?! Что случилось?
- Англичане! Они ушли! Никого нет! - слуга тяжело дышал и был возбужден.
- Что, вот так молча собрались и ушли? - Константин Николаевич недоуменно почесал затылок.
- Да. Они очень спешили. Много вещей побросали. Агафон говорил, что они как ужаленные с места сорвались и побежали куда-то.
- Хорошо. Распорядись закладывать экипажи и буди всех. Мы немедленно уезжаем.
- Куда ж мы поедем? Кругом воры да разруха.
- В Кронштадт поедем. К морякам. Мне думается, это единственное тихое место во всем этом балагане...
Глава 79
4 октября 1867 года, 8:06, штабной вагон наступающего Московского корпуса.
- Ваше императорское высочество, - на пороге по струнке вытянулся один из дежурных офицеров, - поступили данные с разъездов. На подступах к столице их обстреляли солдаты противника.
- Где? - офицер склонился над картой и спустя несколько секунд ткнул пальцем в небольшую деревню между Гатчиной и окраиной города. - Потери есть?
- Никак нет. По разъезду открыли огонь с дистанции более пятисот шагов. Он поспешно отступил. Убитых и раненых нет.
- Хм. Гатчинский дворец пуст... Отлично. Занимаем его и разворачиваем штаб корпуса, при нем полевой госпиталь. Распорядитесь поднять в воздух первую воздухоплавательную роту и начать выгружаться частям второго стрелкового и первого артиллерийского полков. Место сосредоточение вот тут, - Александр ткнул пальцем к северо-востоку от Гатчины. - Остальные пусть сидят по эшелонам. Вопросы есть?
- Никак нет.
- Выполняйте.
...
Глава 80
Константин всю дорогу от Гатчины до Санкт-петербургской набережной ехал очень встревоженно. По улицам мелькали редкие взволнованные прохожие. То здесь, то там раздавались крики. Местами шли небольшие драки. Из тех обрывков фраз, которые до него доносились, он совершенно ясно понял, что к городу должен был подойти с минуты на минуту авангард Московского корпуса. В предрассветном полумраке видимость была плохой, поэтому приходилось ехать аккуратно. Затруднения усиливались из-за того, что газовое освещение города в ходе волнений было нарушено и не работало. Недалеко от набережной, откуда Константин Николаевич планировал добраться до крепости, оказался завал напоминающий импровизацию на тему баррикады, которую не успели достроить. И вот, в тот самый момент, как слуги завершили растаскивать наваленный на дорогу хлам, вдали зазвучали довольно частые выстрелы. Он прислушался - ничего не прояснилось. Где-то шла активная перестрелка. Пришлось укрыть семью и женщин в каретах и отвести их в сторону, за ближайший дом, а самому вместе со слугами засесть за остатки баррикад с револьверами наизготовку. Патронов было очень мало - едва ли по десятку на 'ствол'. А потому Константин Николаевич необычайно переживал, опасаясь появления бандитов (что это они, он был убежден) и, порывался убежать. Но куда ему еще было бежать? Попадать в руки Шувалова он не горел желанием. Да и с племянником здороваться не спешил. А уж оказаться в распоряжении перепуганной массы солдат и подавно.