Император отчетливо понимал, что пресса абсолютно продажна, но все равно заигрывал с журналистами. Ведь политика компании - это одно, а личное мнение - это совсем другое. И Александр старался сделать все от него возможное, чтобы общение с ним для журналистов стало приятным и почетным, надеясь, что впоследствии это будет находить отражение в текстах, написанных про него. Немного другой полутон, чуть меньше язвительности, легкий дефицит негативных эпитетов в обличающей статье - и то хлеб.
Конечно, такой способ контроля довольно слаб и малоэффективен. Но Саша считал, что необходимо к проблемам подходить комплексно.
С одной стороны он проводил политику паевого вхождения в долю или покупки через подставных лиц, европейских газет и журналов. Тем самым формируя медиахолдинг News World. Причем, действовали, не сильно скрываясь - холдинг зарегистрировали в Лондоне. А его владельцем стал некий Эрнест Дж. Билко. Само собой, под этим псевдонимом работал агент имперской разведки Алексей Петрович Крючков, проявивший особые качества по классу английского языка и первостатейной проходимости. Его фон Валь смог получить совершенно случайно после того, как люди Путятина бегали за ним по городам и весям, пытаясь просто взять под стражу. Он, видите ли, жил от разводов и авантюрных спекуляций. Просто Остап Бендер воплоти. Поймали. Побеседовали. И Алексей Петрович согласился работать на благо Отечества, тем более что теперь ему спину будет прикрывать мощный аппарат Имперской разведки, а заниматься он станет тем же, что и раньше - вешать людям лапшу на уши. То есть, работа для души и с гарантиями. Так вот. Эрнест Билко, британский 'верноподданный, уже полгода занимался тем, что сосредотачивал в своих руках различные печатные издания Европы, на деньги, которые он, по его словам, 'нашел на старом испанском галеоне, что прибило к берегам Бразилии'. Для чего в Москве были изготовлены целые сундуки, полные эскудо зари освоения Нового Света и песо той же эпохи. Как вы понимаете, открытой финансовой поддержки Эрнеста Александр проводить не мог, поэтому, осуществлял через этот канал легализацию награбленных в Австрии ценностей, просто переплавляя их в нужные для поддержания легенды монеты.
С другой стороны Император работал с коллективами редакций. Холя и лелея всех, журналистов, которые выказывали интерес к России. Так сказать, окружал противника с обоих флангов. Причем, подход был универсален как для отечественных журналов, так и иностранных.
К маю 1869 года он потратил уже свыше двухсот миллионов рублей серебром на формирование контролируемого присутствия в медиа-пространстве всех европейских государств. Но он на этом не останавливался и продолжал развиваться. Например, на базе ряда издательств он уже занимался тем, что развертывал общемировой бренд, журнала 'Коммерсант, который должен был в феврале 1870 года начать издаваться с регулярностью раз в две недели на русском, английском, немецком, французском, итальянском и испанском языках.
Казалось бы, довольно бесперспективное, по меркам современников, вложение средств велось методично и бесперебойно, потому как Саша отчетливо помнил, как сильно средства массовой информации влияли на общественное мнение, фактически формируя его. Можно было даже сказать, что до появления кино, газеты и журналы являлись одним из фундаментальных столпов пропаганды.
Так вот. Журналисты по очереди подходили к одному из трех установленных в зале микрофонов и озвучивали вопрос, после чего Император давал свой ответ на него. Этот долгий, нудный и довольно непростой процесс, перемежался фотосъемкой выступающих, панорам и прочего, дабы впоследствии снабдить журналистов хорошими фотографиями. А фоном, с нескольких площадок, велась видеосъемка всего действа довольно простыми черно-белыми камерами на целлулоидную пленку, как видео, так и звука, через гальванометрический фонограф. Так сложилось, что Император очень своевременно, передал сотрудникам НИИ электротехники, химии и точного машиностроения 'разведданные' о совершенно новом устройстве. Вот они и постарались, тем более что целлулоид был к тому времени уже известен, как и многие другие элементы видеокамеры, так что им оставалось лишь 'скрестить ежа с ужом'. Конечно, все оборудование приходилось выполнять с ювелирной точностью, изготавливая поштучно, а качественная кинопленка оказалась 'по зубам' только лаборантам в НИИ химии, но результат был достигнут. То есть - уже двадцать семь аппаратов вели съемку коронации, торжественного шествия и празднестве в течение всего дня. А несколько - продолжало съемку Красной площади и ночью.
Правда, тут стоит пояснить, что назначение странных аппаратов, причудливой формы, которые забавно стрекотали и шевелились деталями механизмов, никто из непосвященных не понимал. А руководство государства и сам Император таинственно улыбались и отшучивались. Поэтому, памятуя о поразительном сюрпризе, связанном с 'передачей звука на расстояние посредством проводов, общественность стала ожидать чего-то аналогичного. Ну и, как следствие, строили самые причудливые предположения. К счастью, ни одно из них не совпадало с реальным предназначением устройств, поэтому, и имперская контрразведка, и прочие службы довольно спокойно относились к подобному легкому мандражу, вызванному очередной неопознанной новинкой.
Одним из последних мазков, в полной мере завершающих 'картину маслом' той встречи стало то, что на пресс-конференции, посвященной публичному объявлению об обручении Императора с Луизой, присутствовала помимо русской, еще и шведская сторона, в лице короля и главы Риксдага. При этом вели себя обе составляющие переговорного процесса, не как некие независимые стороны, а как единая команда - частенько совещаясь, постоянно передавая записки, о чем-то тихо переговариваясь, иногда улыбаясь и отпуская никому неслышные шутки. Ведь микрофоны включались из пультовой комнаты только тогда, когда в этом была нужда. Общее впечатление было такое, что это старые приятели - настолько гармонично все выходило.
Глава 58
- Александр, - Карл пыхнул сигарой, наслаждаясь ароматным дымом, - а не поспешили ли мы с объявлением помолвки?
- У нас не было выбора. Боюсь, что венчаться и короноваться Луизе желательно до того момента, как ее живот округлится. Я не уверен, что это произойдет, но, если мы промедлим, и Фортуна от нас отвернется, то…
- А вы…? - Многозначительно спросил у Императора Карл.
- Да. Ваша дочь держалась достойно, дожидаясь венчания, но нужно было вывести Риксдаг из равновесия, поэтому мы сознательно пошли на нарушение условностей. А потом я помог слухам дойти до адресатов. С ведома Луизы, разумеется. После чего, провел несколько приватных переговоров с наиболее влиятельными предпринимателями Швеции, сделав им очень интересные коммерческие предложения. А дальше вы все знаете - Риксдаг пошатнулся в своем равновесии и двумя третями голосов сделал выбор в пользу заключения династического брака, а также начала переговоров об унии между нашими странами.
- Какая замечательная провокация! - Улыбнулся Карл. - И ведь сработало!
- Отчасти. - Задумчиво затянувшись сигарой, сказал Александр. - Вы же понимаете, что процесс оформления унии - дело весьма сложное и тонкое. Боюсь, что теперь только основные торги и начнутся. В Швеции ведь нет единства. - Император выдержал паузу, а потом прямо взглянул в глаза Карлу. - А вы сами, хотите этой унии? Ведь, если говорить начистоту, то… вы фактически сдаете Швецию России. Ради чего? Что это дает вам?
- Мне? - Карл посерьезнел лицом и задумался. - Вы понимаете, Александр. Я не люблю свою жену. У нее, знаете ли, скверный характер. Да и с братом я не сильно рад общению. Причем, это взаимно. Луиза - это, по большому счету, единственный человек, ради которого я готов даже рискнуть жизнь, если придется. Она для меня все… Я всегда мечтал, чтобы Всевышний подарил мне сына, который сменит меня на престоле. Да не просто сына, а такого, чтобы я мог им гордиться. Радоваться его успехам. Смотреть, как он, подобно моему деду - Жану Батисту достигнет славы, как на поле боя, так и в государственных делах. Но Всевышний ограничился лишь дочерью в своей безмерной щедрости, если не считать умерших детей и бастардов. Вы бы знали, как я переживал из-за этого. Иногда я выл от бессилия что-то сделать. - Карл отпил коньяку и немного молча подымил сигарой, смотря на огонь камина. - А потом появились вы.