1903 и 1904 годах в альманахах «Гриф», в «Новом пути»
и в «Журнале для всех», входили в мое сознание вопло
щением томивших душу мою тайн; в созвездии поэтов
благодатной эпохи начала XX столетия вспыхнуло новое
светило — и зажглось своим особенным, небывалым и
несравненным блеском. К тому времени, когда вышли
«Стихи о Прекрасной Даме», у меня, наряду с страстным
желанием увидеть, узнать автора книги, возникло и укре
пилось чувство, которое я не могу назвать иначе как
* «Чем больней душе мятежной» и «Видно, дни золотые при
шли». ( Примеч. В. А. Зоргенфрея. )
8
сомнением в подлинности его существования среди нас.
Казалось, что человек, в его земном образе, не может
быть создателем таких слов.
Много прошло времени, прежде чем увидел я Блока.
Литературные мои знакомства были ограничены; потом,
когда круг их расширился, Блок долгое время оставался
за его пределами. Я не упускал случая узнать что-либо
об Александре Александровиче; расспрашивал о нем
всех, так или иначе к нему прикосновенных. Помню,
В. С. Миролюбов, в то время редактор «Журнала для
всех», исповедуя меня, по своей привычке, как начинаю
щего автора, первый удовлетворил моей любознательно
сти, сообщив мне, что А. А. «высок, широкоплеч, кре
пок здоровьем, женат и видимо счастлив». Вл. Пяст
отзывался о Блоке в выражениях восторженных, но
недостаточно определенных: преобладали эпитеты «пре
красный» и «божественный». Поэт А. А. Кондратьев,
человек терпеливый, общительный и изысканно-любез
ный, рисовал более точные образы: помнится, он срав
нивал очертания лица Блока с профилями на древних
монетах, изображающих диадохов — преемников Алек
сандра Великого. С. Городецкий давал порывистые репли
ки, не будучи в силах сосредоточиться хотя бы на
секунду, но именно он познакомил меня впоследст
вии с А. А.
Просматривая свой «архив» за 1905—1906 годы, я на
хожу следы пережитых волнений. Дружеские приглаше
ния поэтов неизменно сопровождаются упоминаниями о
Блоке — и упоминаниями неутешительными. «Хотя Блок
у меня завтра не будет, зайдите ко мне»; «Блока не бу
дет — он всецело поглощен экзаменами» и т. п. И, нако
нец, записка от Городецкого: «Будет Блок и еще несколь
ко человек».
Поздней весною 1906 года, к вечеру светлого воскрес
ного дня, приехал я в Лесной, на дачу к С. Городецкому
(Новосильцовская ул., 5). Из собравшихся помню, кроме
хозяев, А. М. Ремизова, К. А. Эрберга, П. П. Потемкина.
Едва уселись за стол на балконе, как появился запоздав
ший несколько А. А. Первое впечатление — необычайной
светлости и твердости — осталось навсегда и в течение
долгого, немеркнущего весеннего петербургского дня
пополнилось новыми, радостными впечатлениями. Таким,
конечно, должен был быть А. А.; таким только и мог он
быть...
9
Описывать чью бы то ни было наружность — трудная
задача; описать наружность Блока — труд ответственный
и, чувствую, для меня непосильный. Между тем с каждо
го из видевших Блока спросится. Портреты и фотогра
фические снимки не удовлетворят потомков, как нас не
удовлетворяют изображения П у ш к и н а , — мы ищем живых
свидетельств в записках современников, записках скуд
ных и неопределенных, и до сих пор работою воображе
ния пополняем недочеты изобразительных средств того
времени.
В наружности всякого человека есть нечто текучее,
непрестанно образуемое. Только безнадежно мертвые
духом обладают установившейся, легко поддающейся
определению внешностью. «Мертвые души» Гоголя — бла
годарный материал для художников даже недаровитых.
Чем напряженнее и богаче духовная жизнь, тем больше
в облике человека колебаний света и теней, тем неулови
мее переходы от духа к материи, тем разнообразнее его
видимые явления. И притом, по необычайно меткому вы
ражению В. В. Розанова, человек бывает сам собою лишь
в редкие минуты, когда он обретается «в фокусе» свое
го я 2.
Прошло более пятнадцати лет с того дня, как увидел
я впервые Александра Александровича; образы живого
Блока встают в моей памяти, надвигаясь друг на друга,
затуманиваясь мгновениями и озаряясь потом волшебным
светом. Черты внешнего величия пребывают неизменно;
но тон, окраска, даже протяженность форм, соотношение
линий — меняются в игре душевных сил.
В тот весенний день увидел я человека роста значи