В театре — 3 сентября — была «вся Москва». Напря
женность интереса достигла предела. «Балаганчик» шел
первым.
Сохранившаяся у меня программа спектакля напоми
нает состав участников: Коломбина — М. А. Русьева,
Пьеро — В. Э. Мейерхольд, Арлекин — А. А. Голубев,
первая пара влюбленных — Е. М. Мунт и А. Я. Закуш-
няк, вторая пара влюбленных — В. П. Веригина и
М. А. Бецкий, третья пара влюбленных — H. Н. Волохова
и А. П. Зонов, мистики — К. Э. Гибшман, П. А. Лебедин
ский, К. А. Давидовский, П. Ф. Шаров, председатель ми
стического собрания — А. П. Нелидов, автор — А. Н. Фео-
на. Программу дополняет музыка М. А. Кузмина, декора-
44
ция H. H. Сапунова, костюмы Ф. Ф. Коммиссаржевского,
режиссер — В. Э. Мейерхольд.
О «Балаганчике» и его постановке было написано мно
го, и могу сказать лишь два слова о впечатлении от зри
тельного зала. 3 сентября публика спектакля резко раз
делилась на пламенных «друзей» и лютых «врагов». Уже
во время действия я слышал около себя змеиные шипы и
презрительные «ха-ха!» — вторых и гневные возгласы:
«Тише!» (громко) и «Дурачье!» (тихо) — первых. Когда
прозвучали последние слова печального мечтателя Пьеро:
«Мне очень грустно. А вам смешно?» — и под звуки его
унылой дудочки опустился занавес, в зале закипел кипя
ток — спорили, бранились, даже с незнакомыми, готовые
чуть не вцепиться друг в друга. «Враги» устремились
успокоиться в буфете и курилке, «друзья» хлынули к
рампе и, не щадя рук и горла, неистово вызывали арти
стов... Подобную бурю чувств мне довелось видеть, пожа
луй, еще лишь раз, позднее, летом в 1910 году, в Венеции,
в театре «Fenice», на вечере Маринетти и его сподвижни
ков, когда футуристы и пассеисты дали друг другу такое
братоубийственное сражение, что я, человек в их деле
нейтральный, только что узнавший тогда, что существует
на свете футуризм, искренне трепетал за свою физиче
скую сохранность.
Осенью 1908 года В. Н. Бобринская задумала издавать
литературно-художественный журнал «Северное сияние».
Я был приглашен заведовать литературным отделом. В со
став редакции вошли: Г. А. Рачинский, В. Ф. Эрн,
Б. А. Грифцов и художник В. В. Переплетчиков. Журнал
успеха не имел, поставить его на ноги не хватало умения
и делового таланта. Через год «Северное сияние» пере
стало существовать. Привлекая сотрудников, я написал
Блоку и просил для журнала стихов. Он быстро ото
звался, я получил от него стихи и письмо. Привожу это
письмо:
Многоуважаемый Виктор Иванович.
Спасибо Вам за Ваши милые слова — первый отзыв о
«Земле в снегу», какой я слышал, очень приятный для
меня.
Посылаю Вам маленькое стихотворение для «Север¬
ного сияния», которое очень меня интересует. Жалею
только, что «без политики», зная, впрочем, что теперь за
всякую политику сцапают. И, все-таки, очень мечтаю о
45
большом журнале с широкой общественной программой;
«внутренними обозрениями» и т. д. Уверен, что теперь
можно осуществить такой журнал для очень широких
слоев населения, и с большим успехом, если бы... не пра
вительство.
Конечно, спрашиваю Вас о гонораре и о том, будете
ли присылать мне журнал? Я сейчас в дерев
не (Николаевская ж. д., ст. Подсолнечная, с. Шахма
тове), а к 1 октября, примерно, вернусь в Петербург
(Галерная, 41, кв. 4). Если успеете, напишите мне два
слова сюда.
Искренно уважающий Вас Александр Блок.
14/IX.08.
Письмо это я нахожу очень характерным для Блока
той поры, когда, в сознании своего писательского долга
и своей крепнущей поэтической силы, он сбрасывал с
себя груз «декадентства» и «мистики», уходил от соблаз
нов мережковщины, «красивого уюта» и через «суматоху
сердца» 5 выходил на иные пути; общественность, народ,
Россия, проблема интеллигенции — вот что было теперь
в центре его дум и устремлений. <...>
БОРИС САДОВСКОЙ
ВСТРЕЧИ С БЛОКОМ
1
Со дня моей последней встречи с Блоком минуло три
дцать лет. Многое из прошлого успело потускнеть и утра
тить живые краски, многое совсем затерялось и погибло.
Сознавая недостаточность моих беглых заметок, уте
шаю себя мыслью, что для биографии такого поэта, как
Блок, каждая мелочь значительна.
2
Декабрь 1906 года.
Московский журнал «Золотое руно» недавно объявил
литературно-художественный конкурс на тему «Дьявол».
В состав жюри, кроме московских писателей и художни