Поставленные в такую тесную зависимость от воли князя митрополиты, естественно, могли терпеть и притязания его на вмешательство в их права и в церковное управление. Это было и на самом деле.
Уже известно, что в южной митрополии польско–литовские короли с половины XV века пользовались правом утверждения избранных епископов, получив это право по наследству от волынских князей; впрочем, одним утверждением они не довольствовались, а стали сами раздавать епископские кафедры тем или другим лицам — большей частью из светского сословия, когда сразу двоим–троим одну кафедру; а Сигизмунд I предоставлял пользоваться этим правом даже своей жене Боне [445]. Митрополиту только оставалось рукополагать избранных. Короли заступались за поставленных ими епископов, даже если они были недостойны и не удовлетворяли требованиям церковных правил [446]; равным образом и в сильных князьях епископы находили себе нередко горячих защитников; поэтому–то часто епископы не повиновались митрополиту [447]. Естественно, что поэтому ограничивалось право митрополичьего суда. Короли даже трактовали суд над епископами, как дело, принадлежащее по праву только им, и принимали жалобы на епископов [448]. Митрополит судил епископа только тогда, когда это предоставлял ему сам король [449]. В северной России, хотя притязания светской власти не доходили до таких размеров, однако бывали случаи, когда великие князья сами производили суд и казнь над епископами или заступались за них в споре с митрополитом. Например, Иов III заключил в заточение новгородского архиепископа Феофила, когда Новгород нарушил договор с московским князем и передавался Казимиру литовскому (1480 г.) [450]; подобным образом Василий III сослал в один из отдаленных монастырей смоленского епископа Варсонофия, подозреваемого в передаче Смоленска под скому королю Сигизмунду (1514 г.) [451]; Иоанн III заступился за архиепископа ростовского Вассиана, когда митрополит Геронтий взял у него Кириллов Белозерский монастырь и передал князю Верейскому (1478 г.) [452]. Иоанн IV заключил Новгородских епископов Серапиона. [Вероятно, ошибка. Еп. Серапион (Курцов) умер задолго до Новгородского восстания (прим. ред.).] Пимена по подозрению в поддержке новгородского восстания (1570 г.), а Леонида (1576 г.) велел лишить жизни (по одним сказаниям, удавить, по другим — зашить в медвежью шкуру и затравить собаками) [453].
446
ХЧ. 1855. Ч. I. С. 160–161; Соловьев С. М. Ibid. Т. V. С. 463–464. 6 6) Правило 14–е Виленского собора.