Вообще же хрущевская «оттепель» затронула практически все сферы советской жизни, и особенно литературу и искусство. Именно на этот период приходится самый мощный всплеск драматургической активности Галича. Во второй половине 50-х он работает литературным консультантом в самодеятельном рабочем коллективе Дворца культуры московского автозавода имени И. А. Лихачева[223] (в театральной студии этого ДК в 1957 году режиссер С. И. Туманов поставил пьесу Галича «За час до рассвета»[224]), а также помогает начинающим драматургам: например, 22 февраля 1956 года он заключает с «Мосфильмом» договор, согласно которому «СТУДИЯ поручает, а тов. ГАЛИЧ А. А. принимает на себя работу по литературной консультации и редактированию литературного сценария Д. Ганелиной “Во имя правды”»[225].
Продолжается работа и над собственными произведениями.
В 1955 году Галичем написан сценарий «С новым счастьем!» по мотивам повести В. Дягилева «Доктор Голубев»[226], и через год режиссер Абрам Роом снимает по нему картину «Сердце бьется вновь»[227]. Также Галич активно работает для студии «Союзмультфильм». В 1955 году на экраны вышел кукольный фильм «Упрямое тесто» по сценарию, написанному им совместно с А. Зубовым[228], а в 1958-м — «Мальчик из Неаполя» (по сказке итальянского писателя Джанни Родари)[229].
Однако главная его драматургическая работа, несмотря на грянувшую «оттепель», вновь не прошла цензуру.
«Матросская тишина». Возвращение к теме
25 февраля 1956 года в Москве завершался XX съезд Коммунистической партии. В этот день на закрытом заседании Хрущев прочитал свой знаменитый доклад о «культе личности» Сталина. Хотя доклад был крайне осторожным, а по нынешним меркам — и просто лживым, но даже то, что было сказано в нем, произвело на людей ошеломляющее впечатление. Когда же из тюрем и лагерей вышли на свободу миллионы заключенных, у многих появилась иллюзия, что партия навсегда очистилась от своего прошлого и больше ничего подобного не повторится.
Многие писатели — например, Окуджава — даже вступили в партию.
Галич в партию не вступил, так как понимал больше других, но все же и у него затеплилась надежда, что жизнь в стране наконец наладится, и он дописал к «Матросской тишине» заключительный — четвертый — акт, который придавал пьесе оптимистическое звучание.
Можно сказать, что в «Матросской тишине» в сжатом виде отразилась вся почти сорокалетняя (на тот момент) история режима.
В 1946 году пьеса состояла из трех актов, каждый из которых был привязан к конкретному историческому периоду: 1929, 1937 и 1944 годам. Теперь добавился еще один акт, действие в котором происходит в мае 1955-го — в десятую годовщину победы над гитлеровской Германией. И оставшиеся в живых персонажи наконец встречаются друг с другом.
Из магаданского лагеря вышел Мейер Вольф, дядя Давида Шварца. Седой, хромой, со стальными зубами, но, несмотря на это, «он был даже красив — внушительной и спокойной стариковской красотой». Освободившись, Вольф прислал письмо в Москву на имя Давида, но ему ответил его сын — тоже Давид. После чего Вольф прилетел в Москву и был поражен их сходству.
Бывший секретарь партийного бюро Московской консерватории Иван Чернышев во время их встречи рассказал, что 20 декабря 1952 года его исключили из партии «за потерю бдительности и политическую близорукость», но буквально накануне восстановили. В течение более двух лет он, по его собственному признанию, думал: надо ли ему подавать на пересмотр или нет? На этом месте в посевовском издании 1974 года Галич добавил сноску, где в нарушение законов жанра напрямую обращается к своему персонажу, делясь с ним жизненным опытом: «…Не надо было подавать на пересмотр, Иван Кузьмич, теперь-то я могу вам сказать со всею определенностью — не надо было подавать! Если вы честный человек — а мне, автору, хочется думать, что вы, хоть и наивны и даже, может быть, глуповаты, но честны, — так вот, если вы честный человек, то уже через несколько лет вам снова придется расстаться с вашим партийным билетом, вас заставят умереть, как заставили умереть старого большевика, писателя Ивана Костерина, вас загонят в “психушку”, как генерала Петра Григоренко… Впрочем, и об этом, в ту пору, мы еще не знали, а догадываться и думать — боялись…»[230]
Действительно, мало кто мог тогда предположить, что уже к середине 60-х годов в стране снова наступят «заморозки» и возобновятся показательные процессы. Кстати, «старого большевика, писателя», упомянутого Галичем, звали не Иван, а Алексей Костерин (17.03.1896—10.11.1968).
223
Информация из анкеты, заполненной Галичем 27 октября 1957 года для выезда в командировку в Румынию (РГАЛИ. Ф. 631. Оп. 39. Ед. хр. 1326. Л. 10).
224
Афиша этого спектакля воспроизведена в документальном фильме Петра Солда-тенкова «Завещание Александра Галича» (Первый канал, 1998).
226
5 августа 1955 года Галич заключил с «Мосфильмом» договор, в котором говорилось, что он должен сдать Студии сценарий не позднее 5 ноября (РГАЛИ. Ф. 2453. Оп. 5. Ед. хр. 1967. Л. 56).
227
В РГАЛИ хранится множество материалов по этому фильму, включая различные варианты сценария (Ф. 2453. Оп. 3. Ед. хр. 1048–1055), а также дело фильма (Ф. 2329. Оп. 12. Ед. хр. 3838).
228
229
Сохранился машинописный сценарий Галича «Чиччо из Неаполя в волшебном лесу», датируемый 1956 годом (РГАЛИ. Ф. 2329. Оп. 12. Ед. хр. 2383).