И все же избирательное сродство: Мария Павловна и Гете
Общение Марии Павловны с Гете продлилось более 25 лет. Оно пришлось и на пору политических катаклизмов, и личного и культурного взросления Марии Павловны и даже на первые годы ее самостоятельного правления вместе с Карлом Фридрихом (с 1828 г.). Для Марии Павловны общение это было хоть и не таким гармоничным, как с Виландом и Шиллером (о Гете она никогда не могла бы сказать, как, например, о Шиллере, что испытывает особую к нему нежность), но зато дало ей очень много и в образовательном отношении и даже в плане политического становления. Гете, в особенности в первые годы пребывания Марии Павловны в Веймаре, поддерживает ее в стремлении вжиться в веймарскую культурную жизнь, консультирует в вопросах искусства и науки, делая притом ставку на практическом направлении ее деятельности – то, что сам он определяет как «praktische Richtung».
Уже самые первые встречи Марии Павловны с Гете сопровождаются демонстрацией произведений искусства. Это и собрание рисунков Карстенса, которое после смерти художника приобрел Карл Август, и скульптурные слепки и фигуры, которые собирал сам Гете. «…в особенности я была поражена и очарована рисунками Карстенса, – сообщает она тут же Марии Федоровне. – ‹…› Какое богатство идей и восхитительная композиция. Я очень обязана господину Гете, который показал мне его рисунки, и в особенности за то, как он мне их показывал. Он объясняет с поразительной простотой и эрудицией, которая ему, так сказать, свойственна; он очень приглашал меня к себе – посмотреть различные коллекции и другие вещи, я с удовольствием пойду к нему в конце этой недели»[65].
С этого времени она действительно начинает наносить ему утренние визиты[66]. Формула «comme d’usage le mercredi chez Göthe» («как всегда в среду у Гете») все чаще встречается в ее письмах. Во время одного из этих визитов Гете показывает ей гипсовый слепок со знаменитой статуи Минервы Веллетри, купленный им в Риме, с описания которой и начинается юношеский дневник Марии Павловны.