Впоследствии, уже в период его царствования, она постоянно, и в разговорах, и на деле, защищает его от нападок, создавая, казалось бы, идеализированный образ брата, «великодушного и справедливого», рисуя его в тонах мечтательных и чуть ли не сентиментальных[154]. «Бедный Николай» – так с явным сочувствием пишет она о нем в своих письмах и дневнике, считая, что «участь его очень печальна» с тех пор, как он занял «страшное место» того, о ком она «будет скорбеть до конца дней своих» (т. е. Александра). Примечательно, что именно в день 14 декабря 1825 г. Николай напишет ей письмо, как будто бы и задавшее образ «бедного Николая», впоследствии поддерживаемый Марией Павловной: «Моли Бога за меня, милая и добрая Мария! – Пожалей о несчастном Брате, жертве Божественной воли и воли обоих Братьев; – пока я мог пытаться избежать этой участи, я молил о том Провидение, ныне я делаю то, что диктуют мне мое сердце и обязанности. Константин, мой Император, отверг присягу, которую принесли Ему я и вся Россия; я был Его подданным, и я вынужден был Ему подчиниться. Наш Ангел должен быть доволен, желание его исполнилось, каким бы горьким, каким бы ужасным оно ни было для меня. Моли Бога, повторяю тебе, за своего несчастного Брата; ему необходимо это утешение, и оплакивай его! ___ Во имя Бога, не оставляйте меня; не оставляй меня, любезная Сестрица, подумай о нашем общем положении; любезная Мария… умоляю Вас! – да поддержит Господь Матушку в том, что ей осталось еще вынести! ‹…› Я не могу более входить в детали и силы мои иссякают, Ваше сердце, милая и добрая Мария, все поймет. Тысячи нежных приветов Принцу, дорогим Племянницам, и тысячу уважительных приветов Великому Герцогу, Великой Герцогине. И это от всего сердца и души и на всю жизнь.
Ваш преданный и нежный друг и брат Николай»[155].
Характерно также, что когда А.И. Тургенев сообщил Марии Павловне, что брат его Николай собирается опубликовать во Франции работу о декабристах (имелись в виду «Россия и русские»), впервые Мария Павловна, которая, как уже было сказано, относилась к Тургеневу с большой дружбой и уважением, рассердилась и резко высказалась, что считает это «предательством с его стороны»[156].
Впоследствии своему сыну Карлу Александру Мария Павловна постоянно внушала мысль о том преимуществе, которое все они имеют, будучи близкими родственниками столь «возвышающегося над всеми человека», как его дядя Николай, «непререкаемый пример для подражания». Внушая сыну принцип – держаться во внешней политике России, которая есть «самый надежный союзник» для великого герцогства Саксен-Веймар-Эйзенах[157], – сама она также всегда его исповедовала. Так, во время революции в Веймаре 1848 г., когда возникла серьезная опасность того, что Веймарское великое герцогство окажется присоединенным к Саксонии, она умоляла Николая I (как в свое время умоляла Александра I) сделать все возможное, дабы «воспрепятствовать осуществлению этого замысла и защитить наш Дом»[158]. В ее рабочей комнате присланный ей в подарок портрет Николая висел напротив портрета Петра Великого, символизируя тем самым преемственность, о которой однажды, как известно, написал и Пушкин.
Слегка перефразируя слова Екатерины I о семье своего сына, можно сказать, что, несмотря даже и на личные, и на политические разногласия, в сущности, это была «дружная семейка»[159], в которой все заботились друг о друге и где существовал почти религиозный культ семейных уз[160]. Лежавшие в его основе принципы верности и дружбы определяли атмосферу времени их взросления[161]. Этим же, по всей видимости, объясняется и неоднократно повторенное в дневниках и письмах утверждение Марии Павловны, что Бог дал ей великое счастие иметь в своих братьях своих лучших друзей. К этому добавлялось еще и пожелание матери, о котором Мария Павловна не раз вспоминает как о ее последней воле: чтобы ее дети, где бы они ни находились, всегда держались вместе, – то, что сама Мария Федоровна называла «собираться в пучок» («former faisceau»)[162].
154
Подробный анализ взаимоотношений Марии Павловны и императора Николая I см.:
156
О данном инциденте рассказывает дневниковая запись Марии Павловны от сентября 1842 г. (см.: ThHStAW, HA A XXV Tagebücher. Bd. 12. Bl. 19’; см. также:
157
См. подробнее:
158
Письмо Марии Павловны Николаю I от 25 июля / 6 августа 1848 г. (ThHStAW, HA A XXV. R 185. Bl. 598’).
159
«Вообще это довольно красивая семейка», – писала Екатерина барону Гримму 18 сентября 1790 г., описывая домашний концерт, в котором принимали участие ее внуки (Письма императрицы Екатерины II к Гримму).
161
См.:
162
См. письмо Марии Павловны великому князю Михалу Павловичу от 10/22 января 1829 г. (ThHStAW, HA A XXV. R 179. Bl. 56’).