Современники достаточно единодушно отмечали ее редкостное обаяние в молодости. Так, ее кузен Евгений Вюртембергский, познакомившийся с ней еще в Петербурге, вспоминал: «…Мария была уже пятнадцати лет и, стало быть, для меня была особой внушительной, но тем не менее она была такая кроткая и добрая, что я сейчас же почувствовал к ней сердечное влечение. Она имела сочувственное и нежное сердце»[13].
Да и принц де Линь, увидевший Марию Павловну, равно как и ее сестру Екатерину Павловну уже в 1814 г. на Венском конгрессе, дал им, кажется, весьма справедливую сравнительную характеристику: «Великая княгиня Мария привязывает к себе сердца, а Екатерина берет их приступом»[14]. Но и строгая в своих оценках даже к близким людям Мария Федоровна незадолго до смерти упоминала в своем завещании свою дочь, «дорогую Марию, которая во всех жизненных испытаниях всегда показывала себя достойной моей любви и заслужила всеобщее уважение»[15].
Когда Марии Павловне было 13 лет, веймарский герцог Карл Август, известный историкам литературы в первую очередь как друг Гете, высказал императору Павлу «дерзкое желание породниться с русским императорским домом», что стало бы для него «венцом всех желаний» (письмо Карла Августа Павлу I от 18 марта 1799 г.)[16]. Речь шла о возможном союзе юной Марии и его сына, наследного герцога Саксен-Веймарского Карла Фридриха. Брачные переговоры Карл Август поручил вести своему посланнику, тайному советнику и барону Вильгельму фон Вольцогену, «по совместительству» шурину Шиллера.
Инициатором этого сватовства стал брат Марии Федоровны, герцог Александр Вюртембергский, «надоумивший» веймарского герцога посватать одну из царских дочерей и первым сообщивший в письме от 2 января 1799 г. о возможном сватовстве Павлу[17]. А три месяца спустя уже сам Карл Август послал Павлу процитированное выше официальное письмо, признаваясь, что позволил себе обратиться к русскому императору только вдохновленный примером герцога Мекленбург-Шверинского, имевшего счастье получить в жены другую дочь императора великую княгиню Елену Павловну[18].
Павел на письмо ответил принципиальным согласием, отнеся, однако, день свадьбы, по причине совсем юного возраста принцессы (ей было тогда 13 лет), на некое неопределенное будущее, но поставив при этом следующее условие: «…я хочу, чтобы Принц между тем совершил сюда путешествие и пожил здесь некоторое время, чтобы лично познакомиться с моей Дочерью и завоевать таким образом ее согласие и руку, которой она располагает по своему усмотрению. В ожидании их счастливого союза мы будем взаимно заботиться о том, чтобы развивать их разум и завершить воспитание, результат которого обеспечит счастье и окажет воздействие на всю их последующую жизнь» (письмо от 10 мая 1799 г.)[19]. О том же писала и императрица Мария Федоровна в ответном письме веймарской герцогине Луизе от 11 мая 1799 г.: «Если наши Молодые люди, познакомившись, подойдут друг другу, ничто не станет препятствием союзу, на заключение которого я буду взирать с величайшим удовольствием»[20].
В результате переписки венценосные родители договорились, что юный наследный герцог приедет в Петербург через два года, чтобы «предстать перед троном»[21]. В дальнейшем герцогская пара продолжает обмениваться письмами с императорской четой (между собой переписываются Павел и Карл Август и, параллельно, Мария Федоровна и герцогиня Луиза) – на предмет успехов их детей в воспитании и науках. Так, однажды герцогиня Луиза обращается к императрице с вопросом, вызовет ли одобрение русского императора пребывание его будущего зятя в Лондоне, Вене и Берлине, призванное завершить его светское и гражданское воспитание, приобщить его к гражданскому делопроизводству и навыкам светской жизни (письмо от 15 июля 1799 г.)[22]. На что Мария Федоровна ответила, описав при этом, со своей стороны, занятия, характер и нравственный облик их будущей невестки, что император не желал бы видеть Карла Фридриха в Берлине при прусском дворе, принципы которого и «весь образ мышления диаметрально противоположны русским» и где все носит печать «легкомысленного французского влияния». В этом смысле они предпочитают, чтобы образование наследного герцога было завершено в Веймаре, под непосредственным наблюдением герцогской пары. Против короткого путешествия в Вену и Англию Павел и Мария Федоровна не возражали (письмо от 27 июля 1799 г.)[23].
17
РГАДА. Ф. 2. (Дела собственно до лиц императорской фамилии относящиеся). Ед. хр. 135. Л. 5 (раздел «Дело о браке великих княжон Марии, Екатерины и Анны Павловен»).
19
РГАДА. Ф. 2. (Дела собственно до лиц императорской фамилии относящиеся). Ед. хр. 135. Л. 8 (здесь и далее перевод с французского).
21
РГАДА. Ф. 2. (Дела собственно до лиц императорской фамилии относящиеся). Ед. хр. 135. Л. 8 (здесь и далее перевод с французского). Л. 14.