Уютно расположившись друг перед другом в креслах, император и граф завели разговор о недавно завершившемся конгрессе. Орлов в самых теплых выражениях поблагодарил своего августейшего собеседника за то, поистине дружеское содействие, которое он оказал императору Александру и его представителям в Париже в достойном окончании войны. Алексей Федорович не преминул отметить и ту важную роль, которую сыграл на конгрессе его председатель, граф Александр Валевский, министр иностранных дел Франции. Со своей стороны, Наполеон заверил Орлова в своем искреннем расположении к императору Александру, с которым он надеется установить прочные и доверительные отношения. К глубокому сожалению, заметил Наполеон, у него в свое время не сложились отношения с покойным императором Николаем, что, как известно, имело печальные последствия для всей Европы. Нужно извлечь уроки из прошлого и сделать все, чтобы исключить саму возможность военного конфликта между нашими двумя странами, завершил свою мысль Наполеон. Затем он воздал должное дипломатическим талантам графа Орлова, в высшей степени достойно представлявшем на конгрессе императора Александра, который не мог бы найти для этой сложной миссии лучшего дипломата. Теперь, после формального завершения войны, должны восстановиться дипломатические отношения между Францией и Россией. Будем надеяться, сказал Наполеон, завершая беседу, что император Александр направит в Париж столь же достойного посла, каким на конгрессе был граф Орлов, чтобы «упрочить отношения доброго согласия, восстановленного ныне между Россией и Францией»[124].
А пока Наполеону самому предстояло выбрать подходящую кандидатуру чрезвычайного и полномочного посла, который представлял бы его персону на коронации Александра II, намеченной на начало сентября 1856 г.
На аудиенции 29 апреля император по каким-то причинам не назвал Орлову имя этого человека, но он уже тогда знал, кто станет первым послом Франции в России после возобновления дипломатических отношений, прерванных в феврале 1854 г.
Возможно, граф Алексей Федорович и сам догадывался, что в Россию отправится граф Огюст де Морни, сводный брат императора, бывший министр внутренних дел, а в тот период – председатель Законодательного корпуса. Так или иначе, но имя Морни император назвал Орлову только перед самым его возвращением в Санкт-Петербург, на прощальной аудиенции 12 мая 1856 г. На следующий день в правительственной газете “Moniteur universel” появилось официальное сообщение о назначении графа де Морни чрезвычайным и полномочным послом в России[125].
Что же это был за человек, которому Наполеон III доверил представлять его на коронации Александра II, а в более широком плане, что гораздо более важно, – открыть новую главу в отношениях между Францией и Россией.
Шарль Огюст Луи Жозеф, граф де Мории[126] родился 17 сентября 1811 г. в местечке Сен-Морис-ан-Вале в Швейцарии, однако в метрическом свидетельстве значилось, что младенец появился на свет 21 октября в Париже, причем, в свидетельстве были приведены вымышленные данные о родителях. Последнее обстоятельство не было случайным.
Дело в том, что матерью малыша была Гортензия Богарне, падчерица императора Наполеона, выданная им в 1802 г. замуж за его младшего брата, Людовика, которого в 1806 г. он сделал королем Голландии. Царствование Людовика и Гортензии было недолгим. В 1810 г. Наполеон, недовольный образом правления Людовика, не принимавшего должных мер для защиты побережья от возможной высадки английских войск, ликвидировал независимость Голландии и включил ее в состав своей империи. Людовик Бонапарт, тяготившийся короной, и в еще большей степени – гнетущей опекой старшего брата, с облегчением покинул Голландию и уехал в Германию. Гортензия не последовала за мужем. К тому времени их брак, заключенный по воле Наполеона, фактически распался. От него остались три сына, младшему из которых суждено со временем стать императором Наполеоном III.
Гортензия с детьми вернулась в Париж и однажды, как мы уже знаем, находясь на курорте, где проходила водолечение, встретила молодого человека по имени Шарль де Флао де Ла Билл ард ери. Блестящий офицер-кавалерист считался сыном к тому времени уже покойного генерала графа де Флао, но его настоящим отцом был Талейран, находившийся в многолетней связи с мадам Аделаидой де Флао[127].
Графиня де Флао на тридцать семь лет была моложе своего супруга и, видимо, по этой причине не считала, что должна отказывать себе в доступных женских радостях.
124
АВПРИ. Ф. 133. Оп. 469. 1856 г. Д. 148. Л. 329 об. По окончании аудиенции граф Валевский, провожая Алексея Федоровича, сообщил ему, что декретом императора Наполеона граф Орлов удостоен Большой ленты ордена Почетного легиона.
125
Декрет о назначении Морни послом в России Наполеон III подписал еще 8 мая 1856 г. // Archives des Affaires Etrangeres (далее – AAE). Personnel. 1-re serie. № 3022.
126
О нем см.:
127
Происхождение самой Аделаиды де Флао не лишено романтического флёра. Ее мать, Мари Катрин Ирен Луиз дю Бюиссон де Лонгпре, была одной из любовниц Людовика XV, от которого родила старшую дочь, впоследствии выданную замуж за брата мадам Помпадур, маркиза де Мариньи. По всей видимости, Аделаида и себя считала королевской внучкой.