После Федора Константиновича, скончавшегося 14 июня 1881 года всего на тридцать пятом году жизни, осталась незавершенная рукопись «История Государственного Совета» и громадное количество сведений и материалов по этой теме, говорящих о внимании его к некоторой коллегиальности действий Совета.
Сразу определим возможные возражения читателей, ведь нам могут сказать, что и в целом архив Федора Константиновича очень велик и богат! Да, в нём чего только и не было: там и бумаги Константина Федоровича, в том числе дневники, в которых немало сведений о предках; там и рукописи, оставшиеся от его бабушки, Голенищевой-Кутузовой, а в их числе дневники заграничного путешествия 1815 года; там и множество бумаг и писем разных известных русских людей. Наконец, в этом архиве были и дневники юношеских лет самого Федора Константиновича и его собственноручные записи о заграничном путешествии.
Но нас интересует другое. Это многочисленные наброски газетных и журнальных статей и, в первую очередь, по уже названной теме – «История Государственного Совета». Мы полагаем, что хорошо зная содержание работы этого учреждения, Опочинин желал видеть в нём обращение к некоторой коллегиальности в обсуждении и решении важнейших государственных вопросов.
Что могло склонять Опочинина к таким мечтам? Да сама жизненная реальность, хорошо прочувствованная им при работе в русской Провинции. Он лично сам на деле осуществлял большой демократизм в мышкинской земской деятельности, вовлекая в неё всех мыслящих людей. И мы думаем, что большой и интересный опыт практической земской работы мог отразиться в завершении об истории Государственного Совета.
Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. И он дал Федору Константиновичу яркий, но недолгий земной век, окончившийся 14 июня 1881 года и завершившийся торжественно-печальным многолюдным прощанием и погребением 21 июня на погосте Каменка, возле любимой им усадьбы Шишкино.
Уважаемый читатель! Мы посильно перечислили те главные качества, которыми по нашему разумению Федор Константинович Опочинин отличался и от своих дворянских предков и от большинства своих дворянских современников. Это важные качественные отличия. Ими новые дворяне (просветители и созидатели) были решительно несхожи с прежними дворянами, слишком мало промышлявшими о простом народе России и жившими в лучшем случае узкосословными, а в худшем – только сугубо личными интересами.
Приход в российскую жизнь таких людей, как Федор Константинович Опочинин, являл некоторую надежду на смягчение и примирение её глубоких социальных и культурных противоречий. И он давал шанс на мирное развитие русского общества. К великому сожалению, число таких тружеников и старателей оказалось совершенно недостаточным для удержания общества и страны от сползания к катастрофе революционных событий.
Вот одним из тех немногих мирных созидателей и был Федор Константинович Опочинин, товарищ ранних детских лет будущего императора Александра III.
И как мы далее увидим, эти рассветные дни жизни правителя России не стали им позабыты. Но… Но в нашем крае жили и другие люди, оказавшиеся очень примечательными спутниками жизни императора. Один из таких людей нам виден особо интересным и примечательным, это мышкинская дворянка Вера Николаевна Скрипицына – его первая учительница. И в нашей книге мы желаем рассказать о ней, но сперва о её роде, роде старинных дворян Скрыпицыных.
Царевы служившие люди
Петр I заставил дворян служить, издав об этом специальный указ. Все дворяне сделались военными
Письменно этот род известен с XVI века. Тогда дворяне Скрыпицыны (а именно так даже и в XIX веке писалась их фамилия) имели поместья под Переславлем-Залесским. И в конце того же далекого XVI века одна ветвь этого очень многочисленного семейства появилась в Угличском уезде. Здесь они за службу получили деревни и землю сперва в Городском стане, а потом и в Кацком, вот с тех пор они наши земляки-мышкинцы.
Семейство всё разрасталось. Каждый его мужчина пребывал на царской службе, а стало быть, множились и их владения, государево пожалование. И в XVII веке они выходят своими поместьями на реку Посню, где у Василия Невзорова Скрыпицына появились пустоши Фетеево и Харилово, вскоре ставшие деревнями со скрыпицынскими крестьянами.
XVIII век принес этому роду новые владения в нашем крае. Старинные бумаги отмечают их владения в центральной, южной и западной частях Мышкинского уезда и в соседних Угличском и Мологском уездах, а также в Тверской губернии.