А особенное заключается в том, что своими фотографиями, полемически написанными статьями о фотоискусстве Родченко ввел новую шкалу оценок в область фотографии. Во-первых, он своей практикой обосновывал художественную ценность фоторепортажа. А во-вторых, что самое главное, он ввел в фототворчество совершенно новое понятие — отношение к фотографии как к визуальному изобретению.
Каждая принципиальная фотография Родченко содержит в себе некий закон, формулу. При всем ее конкретном вещественном или событийном содержании она имеет некую универсальность, всеобщность, фундаментальность.
Ракурсы дома и технические объекты в фотографии — это понятия о структуре и геометрической определенности композиции.
Стеклянные предметы, снятые на просвет, — это снова геометрия и плюс выявление светом свойств материала и оптических закономерностей преломления света. Фотографы-художники всегда любят снимать то, что имеет родовую связь с фотографией: стекло, линзы, зеркала.
Снимок Родченко «Девушка с лейкой» основан на уравновешенности диагональной композиции. Он демонстрирует самостоятельные пластические свойства света и световой структуры.
Пионер, прыгающий в воду спортсмен, люди творчества —- это символы непредвзятого и нешаблонного взгляда на человека со стороны.
На классических родченковских снимках мы не видим каких-то специально привнесенных примет обстановки, времени. Он не снимал политиков и других великих людей мира сего, кроме Маяковского. Некоторые снимки Родченко остаются вне злобы дня, потому что основаны на принципиальных качествах и свойствах композиции. Может быть, потому, что они так зрительно определенны, им хотелось подражать, и это нетрудно было сделать.
Многие фотографы прошлого, даже работающие сейчас, как в СССР, так и в других странах, по-своему переболели ракурсом. Сегодня приемы Родченко может повторить член любого фотокружка. Но точно так же сегодня любой школьник с легкостью решает задачки по формулам Ньютона, использует в расчетах законы Кулона или применяет уравнение Эйнштейна.
Гораздо труднее понять и объяснить, как эти «фотографии-формулы» были сделаны. С именами таких фотографов, как Махоли-Надь, Ман Рей и Родченко, связана эпоха визуальных открытий, освоения художественной культурой возможностей фотографии.
Трудно выбрать среди, работ Родченко, живописных, дизайнерских или фотографических, какую-либо одну и сказать: это есть весь Родченко. Его творчество становится понятным лишь после знакомства со значительным количеством работ, лишь в сопоставлении их с идеями искусства того времени, лишь в контакте в личностью художника, которая возникает при чтении текстов и высказываний автора. Для того чтобы услышать «голос» Родченко, мы включили в эту книгу его статьи, программы и записки. Когда Родченко в 1933 году снимал Беломорстройи жил в Карелии, он почти каждый день писал домой Варваре Степановой письма. Он всегда в письмах старался ее ободрить, настроить на творчество, снять хандру. Даже если ему самому было трудно. Мы хотим привести отрывок из письма, в котором открываются новые ракурсы Родченко как человека:
«У меня часто плохое состояние... Я уехал от самого себя... Я ищу себя. Я сомневаюсь в себе... Я не найду себя.
Но мне кажется, я все делал правильно и правильно сомневался.
Я никогда не знал, что жизнь — так сложно. В работе я привык сомневаться, но в жизни я никогда не сомневался.
Нет... Я не чувствую своих сорока трех.
Я просто при плохом настроении. Правда — всего только двадцать три.
И не думаю, что нельзя отставать. Нет... Я думаю еще забежать вперед.
Я хочу умереть совсем молодым, в озорстве и задоре.
Я знаю, что все еще впереди...»
Автобиография
(около 1939 г.)
---------------------------
Родился в Петербурге в 1891 г. Отец — театральный бутафор из безземельных крестьян бывш. Смоленской губернии. Умер в 1907 г. Мать прачка. Умерла в 1933 г.
Окончил Казанскую художественную школу в 1914 г. Поехал в Москву учиться дальше. Хотел поступить в Училище живописи. Представил на экзамене самостоятельные эскизы, не приняли. Сторож училища, возвращая работы, сказал: «Зря Вы показывали свои домашние работы, Коровин про них сказал: «Это готовый художник, нам с ним делать нечего...» Так и отказали в приеме.
Учился в Строгановском училище. Без конца перерисовывали Борщевского. Надоело. Ушел. Стал работать самостоятельно по живописи.
Начал выставляться как живописец в 1913 г., еще будучи учеником Казанской художественной школы, на периодических выставках в Казани.