Время от времени белорусский руководитель прибегает к сознательному хамству. Так, на Олимпийском собрании президент Национальной олимпийского комитета Беларуси Лукашенко, обращаясь к председателю Федерации футбола Г. Федорову, заявил во гневе: «Сидите, говорю, заткните свой язык куда надо и молчите, молчите». На пресс-конференции после президентских выборов 20 марта 2006 года, отвечая на вопрос французской журналистки по поводу обещания шеи свернуть оппозиции, белорусский лидер заявил: «Вам же шею пока не свернули».
А вот очень показательный диалог, который состоялся во время визита президента Беларуси в Москву в июне 2001 года:
Журналистка: Вы говорили, что после выборов разберетесь с российскими СМИ. Это вызвало в России настороженность. Что Вы имели в виду?
Лукашенко: Ну, я что имел, то и введу…
Белорусский лидер в своей политической деятельности весьма неразборчив в средствах. Есть свидетельства, что в первое время правления его настольной книгой, зачитанной буквально до дыр и подчеркнутой во многих местах, было известное произведение Никколо Макиавелли «Государь». «История свидетельствует о том, что в белых перчатках власть не отстаивают», — откровенно говорит президент.
Пренебрежение Лукашенко юридическими нормами и процедурами, удары по противнику ниже пояса давно стало притчей во языцех. Самый лучший вариант для него — это полное отсутствие или отрицание каких-либо правил. Для Лукашенко политика — это игра краплеными картами, где главное — перехитрить соперника. Его главное убойное и до сих пор безотказное оружие — изменение правил после раздачи карт и начала игры. Причем правила меняются много раз, пока не возникает ситуация полного хаоса. Это и есть идеальная среда для того, чтобы передергивать карты и при этом не быть битым. В карточной игре это именуется шулерством. В Беларуси же официальная пресса называет это «политической нестандартностью».
Еще в среде белорусской политизированной публики популярно сравнение стиля президента с шахматистом, который, проигрывая, сметает фигуры и бьет соперника по голове шахматной доской. Виктор Гончар так оценивал эту особенность главы государства: «Игра по правилам — а ведь закон всегда подразумевает следование определенным правилам всех и каждого — в такой ситуации для Лукашенко становится не только разрушающей, но и враждебной, агрессивной средой. Поэтому его желание вырваться из нее вполне понятно. Кстати, понятно в первую очередь не только в политическом, а в человеческом плане, поскольку такая среда Для него не просто дискомфортна, а действительно чужеродна».
Вопрос о том, есть ли моральный порог, который президент не переступит ради достижения властных целей, остается дискуссионным в политической элите Беларуси. Преобладает мнение, что такого порога просто нет, особенно после «исчезновения» Ю. Захаренко и В. Гончара. Бывший министр сельского хозяйства Василий Леонов, отсидевший три года в тюрьме, так оценивает его личные качества: «Для людей типа Лукашенко, взявших на вооружение беспардонную ложь, плутовство, коварство, наглость, не существует таких понятий, как совесть, порядочность, нравственный императив». Еще одно суждение на эту же тему публициста Д, Чайчица: «Александр Лукашенко — человек, целиком лишенный мучений совести, комплексов и колебаний относительно собственной внешней последовательности. Он имеет естественный иммунитет от сомнений и чувства противоречия самому себе, он сохраняет олимпийское спокойствие там, где у других давно дрогнула бы рука».