Во время президентских выборов 2006 года Лукашенко в предусмотренной законом декларации о доходах своих и членов семьи утаил существование третьего сына, Николая, от гражданской жены. Теперь он его «легализовал». С весны 2008 года президент начал появляться с ним в публичных местах: на субботнике, на хоккее, во время рабочих поездок по стране и за рубежом. Объяснил это так: «Сын, образно говоря, мой хвост. Просто не может остаться ни с кем… Мне, конечно, он нагрузки добавляет. Потому что ни одевать, ни кормить его никто не сможет — только я». «Если меня нет дома, он не спит, не ест, это вообще не ребенок. Вот он привязан, как хвост, и это уже не первый год. Я в зарубежную командировку вынужден его брать, потому что он не будет спать, он дойдет до изнеможения. Все, со мной в самолете он поспит, поест — он привязан, и он привязан к отцу — ну что, я его должен отпихивать, он что, мне мешает? У нас говорят, «внебрачный сын президента». Сколько у нас таких детей? А сколько у нас брошенных детей? Так пусть это будет примером тому, коль уж в жизни так сложилось, что у тебя родился ребенок, неважно, как он родился. Вот тут Путин сказал: «Это от Бога». Так чего я должен то, что Богом дано, прятать?.. Я ну до бешенства люблю детей».
Правда, временами чувство такта и меры молодому отцу изменяет. Это проявляется в своеобразных методах воспитания. «Когда Коле быв год, я брал его за руку и отводил в парилку. Естественно, он жаловался я плакал. Зато теперь, когда ему четыре года, он может выдержать температуру около 100 градусов в парилке и 28 градусов в бассейне. Плюс он выдерживает и ледяную ванну».
У многих вызвало недоумение, когда Лукашенко появился с внебрачным сыном в церкви на Пасху и говорил там о морали, семейных ценностях. Или когда привел четырехлетнего мальчика на конкурс красавиц «Мисс Беларуси», где весь вечер на сцене дефилировали полуобнаженные девушки. В ходе военных учений маленький Коля вместе с отцом принимал доклады высших офицеров. Сын сопровождает отца и в ходе международных визитов, присутствует на переговорах.
Начав с категорического отделения семьи от политики, отрицание даже самой мысли, что его родственники могут как-то участвовать в официальных мероприятиях, Лукашенко сделал то, что не решаются сделать другие государственные деятели. Он втянул своих детей в управление государством с руками и ногами, стер границу между своей государственной и частной жизнью, превратил Беларусь в семейную вотчину. Популярное в России времен Ельцина политическое понятие «Семья» теперь целиком применимо к Беларуси. И уже сложно понять, где кончаются родительски забавы с ребенком и начинается политика государства. То, что президент вытворяет с младшим сыном, позволяют себе только монархи с наследниками престола.
Представители оппозиции в независимых СМИ дают резко негативную оценку такого необычного поведения президента. Вот, например, что писал 3. Позняк: «Никто не задал вопрос, почему первое лицо государства на виду всего общества живет в блуде, как появился внебрачный ребенок (это при живой жене), как оно выгнало мать этого ребенка, собственным «хотением» лишив ее материнства, а ребенка матери. Это нам не распутный флиртик с Моникой Ленински (который, кстати, возмутил весь мир); в этом есть что-то от дьявольщины и что-то от Фрейда, от комплекса неполноценного детства».
А вот комментарий украинского журналиста М. Подоляка, долгое время прожившего в Беларуси и депортированного из страны в 2004 году: «Он просто компенсирует свое неудачное детство. Он был байстрюк и полном смысле, то есть его толкали, били, издевались. И вот он хочет этому, также формально байстрюку, незаконнорожденному сыну дать то, чего сам в детстве не получил. Это такой ярко очерченный фрейдистский комплекс».
На пресс-конференции в апреле 2007 года Лукашенко, отвечая на вопрос о преемнике, сказал весьма знаменательную фразу: «Ну, а если говорить о преемнике, то самого меньшего буду готовить в преемники, уникальный человек. Поэтому подождите, может, мы дождемся, ну другие поколения дождутся». Через год он повторил журналистам эту мысль: «Я уже сказал: младший сын будет президентом Беларуси». А это из интервью литовским СМИ в сентябре 2009 года: «Я буду категорическим противником, чтобы мои дети после меня были президентами. Они «наелись» отцовского президентства… Если народ его выберет, то почему бы и нет? Он что, не может быть президентом? Априори не можем этого сказать».