«Вся правда» состоит в том, что Лукашенко в политическом торге с главой консультативно-наблюдательной группы ОБСЕ в Беларуси Х.-Г. Виком использовал политзаключенных в качестве заложников и за их освобождение требовал уступок от другой стороны, как это обычно делают террористы, захватившие заложников. А диктаторство как раз в том и проявляется, что вопрос о нахождении человека под стражей решают не органы правосудия, а полновластный правитель.
Также в начале 2008 года в торге с Западом Лукашенко освободил пятерых политзаключенных. «Я не знаю, всех ли там выпустили. Я принимал общее принципиальное решение о судьбе так называемых «политзаключенных»».
Бывший министр сельского хозяйства В. Леонов, три года проведший за решеткой, в своих мемуарах упоминает эпизод, когда Лукашенко распорядился судьбой дважды Героя Социалистического Труда, председателя колхоза «Рассвет» В. Старовойтова: «Немедленно снять с работы и посадить!»
То же самое можно сказать и о расправе над самим В. Леоновым. Он ссылается на тогдашнего генерального прокурора О. Божелко, по информации которого Лукашенко лично контролировал «дело» министра, отстранив от него генпрокурора.
Арест Т. Винниковой президент объяснил ее же собственной без- опасностью, ибо бывшего председателя правления Нацбанка якобы хотят убить преступники, и вынес свой приговор: «Если докажут, что она виноватая, — получит десять лет, нет — год условно».
Напомню, что в 1995 году Лукашенко указывал местным руководителям: «Если у колхоза нет денег, зайдите в банк и возьмите». А в марте 1999 года он вдруг озаботился проблемой возвращения кредитов коммерческих банков и решил ее по своему обыкновению просто: «Те, кто давал кредиты и не вернул, руководители банков, те, кто брал и не вернул до сих пор, — в следственный изолятор, сотовый телефон ему, и пусть звонит по родным, близким, родственникам в ближнем-дальнем зарубежье, собирает эти деньги… Это главный вопрос, по которому я буду контролировать работу правоохранительных органов и судебной системы». На криминальном жаргоне это, кажется, называется «поставить на счетчик». И пошли банкиры гуськом на нары…
Вообще Лукашенко пугает всех тюрьмой довольно часто. Судя по всему, это позволяет ему компенсировать собственный страх оказаться в этом положении (о чем он несколько раз проговорился) и, кроме того, доставляет психологическое удовлетворение. По его представлениям, возможность бесцеремонно распоряжаться судьбами людей, карать или миловать, сажать за решетку или освобождать — это один из главных элементов, которые составляют сладость власти, признак всевластия.
Бывший министр внутренних дел Ю. Захаренко вспоминал, что президент говорил ему: «Если ты не выполнишь любой мой указ, тебе наденут наручники». А вот угрозы самого Лукашенко, в его неповторимом словесном обрамлении: «Я хочу вас публично предупредить, если только хоть один автомобиль, хоть один автомат, пистолет по вашей вине окажется небоеготовым, я не говорю уже о бронетехнике, самолетах — сядете в тюрьму»; «Я хочу, чтобы вы были в своих семьях. Понимаете? А не у Наумова, Ерина в застенках» (В. Наумов — министр внутренних дел, Л. Ерин — председатель КГБ); «Сергей Сергеевич (С. Сидорский — премьер-министр. — Авт.), принимайте любые решения и считайте, что это мои решения. А если кто-то станет поперек, то сразу информируйте генерального прокурора и немедленно в наручники и в камеру»; «Не дай Бог, не будут выполнены мои задачи, поставленные перед вами! Виновные не просто пойдут в отставку, а с успехом заменят часть жулья в следственных изо- даорах»; «Вас, Бамбиза (председатель госконцерна «Белнефтехим». — Авт.), предупреждаю, пока мы в тюрьму не посадили некоторых ваших заместителей, которые там сынкам своим коммерческие структуры посоздавали и конвертировали валюту, они поставляли нефть. Они единственно чем могут обелить себя передо мной — не перед законом пока, а передо мной, это тоже немаловажно — пусть немедленно дадут деньги крестьянам»; «Если этот факт подтвердится и там есть потери бюджета, то всех посадить — членов правительства и тех, кто этим занимался».