И все государственные служащие — это в первую очередь его подданные. В ходе президентских выборов, референдумов их обязывают агитировать за Лукашенко и его политический курс. Ибо вождь первичен, государство вторично. Кто этого не понимает, тому ненавязчиво внушают.
«Посол — это не только лицо президента, но и государства», объясняет Лукашенко. На вопрос депутатов Верховного Совета 13-го созыва, почему в нарушение закона на руководящие должности в силовые министерства назначаются чиновники, имеющие не белорусское, а российское гражданство, глава государства ответил: «Главное, чтобы эти люди не работали во вред и слушались меня. А в гражданство я их всегда могу принять».
В воинской части 3214 под Минском, где расположен спецназ, на Центральной аллее установлен стенд боевой славы с надписью: «Служим президенту и Отечеству». После очередных президентских выборов на инаугурации руководители силовых структур присягают на верность главе государства. (Вспомним, что в фашистской Германии традиционное приветствие звучало «Хайль Гитлер», т. е. присягали на верность не государству и даже не нацистской партии, а лично фюреру).
Но, судя по всему, не только госслужащих, но и всех граждан Лукашенко считает своими подданными. «Мой народ», «я народу своему пообещал», — любит говорить он. Его рассуждения о «царских полномочиях» с неизбежностью подводят к парадоксальному выводу: «Я далек од того, чтобы быть царем, упаси Господь. Но вы согласитесь, что от этого не уберечься, особенно у нас в Беларуси».
В государственных СМИ сегодняшняя Беларусь представляется не иначе как Городом на холме, построенным заботливыми руками президента. Сам Лукашенко всеблаг и безгрешен. Как в христианской цивилизации современная эра ведет отсчет от Рождества Христова, так и в Беларуси новая эпоха начинается с 1994 года. До прихода богоизбранного Мессии страна пребывала в развале, разврате, безверии, а после 16 лет его славного правления чудодейственным образом превратилась в «сильную и процветающую Беларусь».
Президент легко вошел в образ Отца нации, патриархального Батьки, всевластного, строгого к чиновникам, доброго к простым людям. Бывший начальник государственно-правового управления Администрации президента А. Пласковицкий писал: «Весь образный ряд Лукашенко пронизан логикой откровенного домостроя времен патриархального семейства. И в этом ключ ко всем его поступкам. Именно в качестве отца он считает себя вправе вмешиваться во все и наказывать любого, кто противится отеческой воле». В российском журнале «Огонек» Д. Орешкин так оценивает вождистский феномен Лукашенко: «Он жутко органичен. Крупный седеющий младенец с усами, убежденный, что является центром мироздания. В отличие от взрослых, ему чужды моральные ограничения. Поэтому он не лицемерен и не двуличен. Раз ему чего-то хочется, значит, это правильно и объективно полезно всем. Он никогда не лукавит, потому что все, что им сказано, автоматически становится правдой».
В своих метафорических высказываниях Лукашенко предстает в виде могущественного героя греческой мифологии, взвалившего на себя нелегкую ношу заботы о белорусах. «Я летаю над вами, летаю… И все для того, чтобы накормить всех вас»; «Я как глава государства должен взять свой народ, образно говоря, за руки и куда-то его повести»; «Я два года, как маленькое дзицяци, несу перед собой свою синеокую страну, боясь уронить ее и причинить боль»; «Я свой народ два года перед собой, как маленького ребенка, несу, боясь где-то упасть. Ибо упадешь — все развалится, на кусочки развалится» (кстати, вождь с ребенком — любимый сюжет всех диктаторских режимов. Он регулярно присутствует в белорусских государственных СМИ); «Я часто вам говорю, что я три года вас на плечах несу»; «И все эти годы бережно и с трепетом несу перед собой на своих руках этот светлый, хрустальный сосуд, имя которому — Беларусь. Несу, боясь его уронить, потому что уж очень он хрупкий и уязвимый».
Любопытно, что обычно президент любит восхвалять народ, приписывать ему самые замечательные качества. Но когда Лукашенко входит в образ всемогущего Батьки, то народ в этих сюжетах выглядит слепым, беспомощным, не способным на самостоятельное существование («Людей надо просто накормить и просто одеть»). Остается совершенно непонятным, как белорусы могли выжить, когда он не был президентом.
Образ «всенародно избранного» вождя требует и соответствующих электоральных показателей. Во время избирательных кампаний Лукашенко приписывают не менее 20 % голосов. У многих экспертов это вызывает недоумение. Дескать, зачем ему эти «дутые» цифры, если президент реально пользуется поддержкой свыше половины избирателей. Если бы в ходе президентских выборов было объявлено, что глава государства победил, получив, например, 55 % голосов, то в это поверило бы значительное число и белорусских граждан, и зарубежной общественности. Не понадобилась бы фальсификация, нейтрализация независимых наблюдателей. В этом случае резко возрастала вероятность международного признания выборов.