Политические репрессии
Репрессии против оппонентов, реальных и потенциальных, просто всех недовольных — неотъемлемый атрибут, необходимая закономерность, способ существования любого недемократического режима, важный фактор его выживания. Без этого система развалится, несмотря на внушительную поддержку населения. Беларусь — не исключение, а яркое подтверждение этой истины. Лукашенко свято убежден, что функциональна только такая модель государственного управления, которая основана на насилии и страхе, а противоречия между различными общественными направлениями, позициями нужно разрешать с помощью подавления, политического уничтожения противоположных интересов и их носителей. В стране полностью отсутствуют институциональные механизмы мирного преодоления общественных конфликтов, господствует большевистский принцип: если враг не сдается, его уничтожают. В рамках такой политической парадигмы единственным политически значимым фактором является сила. Причем в самом что ни на есть первозданном смысле этого слова. Использование силовых методов происходит на уровне условного рефлекса.
Чтобы поддерживать белорусскую политическую систему в жизнеспособном состоянии, она должна быть запрограммирована на постоянные репрессии, расширение их круга, изобретение все новых методов, потому что в обществе происходит латентное накопление протестного потенциала, который необходимо нейтрализовать.
Репрессии происходят постоянно, но масштаб их меняется в зависимости от политической конъюнктуры, потребностей, ощущения опасности у руководителей государства. Но постоянной доминантой является поддержание в обществе страха, чтобы подданные боялись и слушались.
Объем, интенсивность, адресность репрессий всегда могут служить барометром каких-то начавшихся или предстоящих политических изменений. Белорусское общество привыкло к тому, что аресты и суды стали факторами политики. Общественно-политический климат в стране измеряется количеством политзаключенных и степенью суровости приговор в отношении оппонентов власти. Подспудные политические процессы определяются по тому, кто в очередной раз оказался за решеткой. «Дело Шеремета», «дело Старовойтова-Леонова», «дело Чигиря», «дело Козулина», «дело Молодого фронта» — это не просто страницы судебной хроники, это вехи белорусской истории времен Лукашенко.
В этом процессе могут быть и перерывы, попятные движения. Это случается тогда, когда правящая команда натыкается на неожиданное сопротивление. Она прекрасно понимает, насколько опасно пережать гайку и сорвать резьбу.
Власти также могут пойти на временные уступки, когда хотят сторговаться с Западом по какому-либо вопросу. Тогда они соблаговолят выпустить на свободу политических заключенных, как в начале 2008 года. Но сама тенденция остается неизменной.
Неожиданно для многих после референдума в ноябре 1996 года, установления режима личной власти вал репрессий накрыл не только оппозицию, бизнесменов, но и представителей государственной и хозяйственной номенклатуры. Оказалось, что, как и в сталинские времена, быть сегодня в Беларуси руководителем — самая опасная профессия. Аресты крупных чиновников стали важным индикатором расстановки сил, подспудных процессов в правящей команде. На этом основании эксперты, независимые СМИ делают выводы, какой клан проиграл на этот раз.
Репрессии против номенклатуры необходимы для контроля, удержания ее на коротком поводке. В условиях авторитарного режима сила и авторитет верховного руководителя в чиновничьей среде в значительной мере определяется уровнем репрессивных акций против правящей элиты. Без них бюрократия выйдет из-под контроля и превратится в самостоятельную политическую силу со своими собственными интересами, действующую автономно от «батьки» и даже диктующую ему свою волю. Так было в СССР во времена Л. Брежнева и отчасти уже в независимой Беларуси в период правления В. Кебича. Причем кампанию чисток устраивать периодически, чтобы каждый чиновник постоянно чувствовал дамоклов меч над головой. Поэтому все хозяйственные руководители работают в условиях перманентных репрессий со стороны контролирующих органов.