Вообще за 2006 год по политическим мотивам было возбуждено 94 уголовных дела, исключено из университетов или попало под давление З4 студента, 49 магистрантов и аспирантов. В 2007 году в отношении 25 активистов оппозиции были возбуждены уголовные дела, 612 граждан были осуждены административно за общественно-политическую деятельность.
По подсчетам известного белорусского правозащитника А. Беляцкого, в целом за время правления Лукашенко более 50 человек было подвергнуто тюремному заключению за политическую деятельность, еще столько же получило условное наказание, исправительные работы или штраф на основании уголовного законодательства. Причем около двух десятков осуждено по статье Уголовного кодекса «за оскорбление чести и достоинства» президента. На апрель 2008 года в стране было около 1 тыс. человек, ставших безработными по политическим причинам.
В марте 2009 года, не выдержав преследований, покончила с собой правозащитница Яна Полякова в городе Солигорске. Она осмелилась написать заявление в прокуратуру с требованием привлечь к ответственности капитана милиции, который ее избил. Но прокуратура возбудила уголовное дело в отношении самой пострадавшей, якобы за ложный донос. Суд приговорил ее к 2,5 года ограничения свободы, или, как говорят в народе, «химии». Через несколько дней Я. Полякова повесилась.
Одной из целей репрессий является нагнетание страха в обществе. Выше мы объясняли такую политику психологическими причинами, отчасти стилем управления Лукашенко. Но есть и системные факторы, обусловливающие политический курс на запугивание противников, накачки чиновников, угрозы обычным гражданам. Поскольку механизм саморегуляции, самонастройки созданной системы отсутствует, то страх необходим для ее успешного функционирования.
Если обратиться к историческим аналогиям, то началом краха советского режима стало избавление общества от страха после смерти Сталина. Правда, этот процесс растянулся на десятилетия. В современную эпоху все происходит много быстрее.
Нагнетание страха и запугивание резко усиливаются в период избирательных кампаний. Главная ставка в борьбе за власть делается не только на поддержку народа, но и на силу, страх и репрессии.
Особые меры запугивания используются накануне уличных акций оппозиции. По телеканалам показывают тренировки милицейского спецназа, по Минску ездят «автозаки». В результате страна парализована страхом. Заложенный в генетической памяти народа, задремавший на какое-то время в начале 90-х годов, он вновь ожил. Боятся почти все, от министра до колхозника. А напуганные люди всегда хорошо управляемы. Людей загоняют на субботник, на избирательные участки, заставляют подписывать контракты, жертвовать на строительство библиотеки, вступать в государственные профсоюзы, БРСМ, подписываться на государственные СМИ. И они безропотно подчиняются.
Контроль над гражданским обществом
Хотя к моменту прихода Лукашенко к власти процесс формирования гражданского общества вследствие отсутствия демократических реформ был слабым, тем не менее в стране стихийно развивались гражданские инициативы. Государство им не мешало. Социально активная часть населения самоорганизовывалась, создавала негосударственные объединения, которые получали финансовую поддержку как из-за рубежа, так и из внутренних источников. Государство стало освобождаться от многих функций, которые переходили к общественным структурам, гражданам.
Однако эта тенденция вызвала отрицательную реакцию у Лукашенко. Он рассматривает процессы развития гражданского общества как безвластие, анархию, ослабление управляемости. И любое автономное от властей, слабо поддающееся государственному управлению явление есть нечто аномальное, выпадающее из нормы, исключение из правил. Понятно, что всякие претензии структур гражданского общества на самостоятельную роль воспринимаются президентом как личный вызов, рассматриваются как враждебные, дестабилизирующие действия. Он видит в них (и вполне справедливо) конкурентов в решении общественных проблем, опасается, что они могут запустить механизм разрушения созданной им системы.