Дело дошло до того, что сам Лукашенко был вынужден констатировать чрезмерную зарегулированность хозяйственной жизни: «Где-то мы слишком зарегламентируем руководителей так, что они не могут иначе потратить заработанные деньги, как только через какие-то коррупционные схемы. Но это не наша вина. Мы иногда создаем в Беларуси, я имею в виду подобную ситуацию, что им как-то приходится выкручиваться на грани, балансировать: можно-нельзя-закон». В этой реплике, как часто бывает, президент одновременно признает и отрицает свою вину.
Одной из острых проблем, мешающих нормальной хозяйственной деятельности, является чрезмерная сложность, противоречивость и главное — нестабильность законодательства. Обычной практикой стало принятие законодательных актов, в которые затем вносятся многочисленные дополнения. Например, за пять месяцев 2010 года было издано 2 декрета, 29 указов, касающихся налогообложения. При этом постановлений правительства, Министерства финансов, Министерства по налогам и сбором, затрагивающих вопросы уплаты налогов, за этот период принято более 100. Частое дерганье за законодательные рычаги стало проявлением издержки силы, чрезмерной и бесконтрольной власти.
Существующая в Беларуси система разрешений на право хозяйственной деятельности является одной из самых сложных и запутанных сфер государственного регулирования. И обусловлено это отчасти личными представлениями президента. Бывший начальник государственно-правового управления Администрации президента А. Пласковицкий пишет: Лукашенко всегда считал, что субъектов хозяйствования не должно быть слишком много. И это неудивительно, если вспомнить, что для натурального (патриархального) хозяйства и соответствующего менталитета предпринимательство — явление редкое и весьма сомнительное. Создание коммерческой организации требует долгих крестьянских раздумий. На одном из совещаний глава государства высказался в том духе, что создание предприятия — как праздник и конец «большого пути», с перерезанием ленточки и шампанским. Он всегда интересовался, сколько тысяч субъектов хозяйствования после очередной перереформации. И каждый раз переживал, что все-таки их будет слишком много.
Лукашенко можно понять, Когда чувствуешь себя заботливым отцом, а каждого предпринимателя считаешь бестолковым ребенком, то вольно или невольно будешь стремиться к тому, чтобы детей было не больше, чем ты сможешь воспитывать…
Президент всегда настаивал на том, чтобы в бизнесе все друг за друга отвечали. Государственные органы за тех, кого регистрируют, представители за представляемых, учредители за учрежденную организацию, а организация в свою очередь за своих учредителей. И не диво: в семье все друг с другом связаны, и не может быть никакой «ограниченной ответственности». Круговая порука всегда была средством укрепления патриархальной семьи. В результате в Беларуси была введена редкая в мировой экономической практике законодательная норма: материальная ответственность учредителей за хозяйственную деятельность учрежденной ими фирмы.
В целях борьбы с мошенничеством в стране был придуман такой способ, как перерегистрация коммерческих структур. 2 февраля 1996 года президент разослал телеграмму, согласно которой приостанавливалась регистрация субъектов хозяйствования негосударственной формы собственности. К такой нестандартной форме регулирования Лукашенко прибег потому, что телеграмма не является нормативным актом, и поэтому его распоряжение не мог оспорить в Конституционном суде Верховный Совет. Регистрация была возобновлена лишь в августе того года, причем все действующие субъекты хозяйствования должны были пройти перерегистрацию. Ликвидировались фирмы, оказавшиеся убыточными по итогам предыдущего года или расположенные не по месту своего юридического адреса и пр. В результате перерегистрации количество субъектов хозяйствования в частном секторе сократилось на 30 %. Но президенту этого показалось недостаточно. В 1999–2000 гг. была проведена еще одна перерегистрация с такими же потерями.