Но главная мысль, на которой Лукашенко все время акцентирует внимание в общении с российскими журналистами, сводится к простому постулату: созданная в Беларуси социальная модель более справедлива и эффективна, чем в загнивающей, деградирующей, полностью коррумпированной России. Например, на пресс-конференции для российских журналистов в августе 2003 года он пытался создать такую контрастную картину. В Беларуси не провели приватизацию, не ввели частную собственность на землю, поэтому здесь замечательно живет народ. А в России все наоборот. Российская военная реформа — это плохо, армия «брошена в омут». А военная реформа в Беларуси настолько эффективна, что матери просят взять их детей в армию. (Позже в интервью газете «Завтра» он говорил: «Сегодня на порядок армия Беларуси подготовлена больше, чем российская»). В России безработица, а в Беларуси ее нет, по всей стране нуждаются в рабочих руках. В России плохое отношение к спортсменам, певцам, а в Беларуси их возводят на пьедестал. Оказывается, пример Беларуси стал настолько заразителен, что российское руководство вопреки собственному желанию вынуждено внедрять у себя белорусский опыт.
В целом в выступлениях Лукашенко рисуется ужасающая картина загнивания и разложения восточной соседки. Остается непонятным только одно: зачем с такой страной объединяться?
Хотя Лукашенко и говорит, что мы с Путиным «настоящие друзья», но из его рассуждений и действий можно сделать вывод, что российский руководитель является главным воплощением зла, которое исходит от России. 23 ноября 2006 года после одной из многочисленных встреч с тогдашним президентом России белорусский лидер говорил журналистам: «Скажу честно, одна из неожиданностей, которую открыл, — высочайшая порой непорядочность руководителей моего уровня. Я никогда не думал, что политика настолько неискренняя. Что там чаще говорят не то, что думают, очень часто врут, и говорят, что это надо для интересов государства. Может быть, порой так и надо, но я к этому никак не могу привыкнуть, для меня это одно из таких открытий неожиданных». В выступлениях президента Беларуси были и прямые обвинения Путина в обмане, например, обещал выделить кредит Беларуси, но не дал.
В это трудно поверить, но Лукашенко возмущен культом личности Путина, который развивается в России. Он вдруг озаботился антидемократическими процессами, использованием советских приемов управления государством в РФ. Комментируя предвыборный съезд партии «Единая Россия» в 2007 году, белорусский лидер говорил российским журналистам: «Я очень переживаю, чтобы, не дай Бог, вы не скатились и нас не затянули опять в советские времена. Когда вскакивали и кричали: «Слава КПСС! Ура! Ура! Ура!». Я некоторые эпизоды когда посмотрел — у меня сердце защемило. Вот этого я боюсь… И за кого, в общем-то, люди голосуют? Вот они будут за «Единую Россию» голосовать, за кого? Они же за Путина будут голосовать. Это дезинформация людей. Так быть не должно».
Отыгрываясь за нанесенные обиды, Лукашенко не может отказать себе в удовольствии дать маленький щелчок по носу своему «настоящему другу». В 2008 году, когда Путин переместился в кресло премьера России, пресс-служба президента Беларуси распространила сообщение, что глава белорусского правительства С. Сидорский, вернувшись из Москвы, передал просьбу своего российского коллеги, чтобы его принял Лукашенко, и тот милостиво согласился. Смысл этого унизительного для Путина сюжета можно интерпретировать так: дескать, ездят тут разные просители из Москвы, работать мешают, но что не сделаешь для навязчивого союзника.
Что уж говорить про других российских политиков, которым Лукашенко дает самые нелицеприятные оценки: «Чего стоит заявление бывшего премьера Фрадкова? Сидел-сидел, извините, ни черта не сделал, в конце своей жизни политической брякнул, что надо выстраивать границу между Беларусью и Россией. Ну надо — выстраивай».
Когда в мае 2009 года вице-премьер, министр финансов России А. Кудрин покритиковал экономическую политику Беларуси, Лукашенко сначала сравнил его с «отморозками», а затем посоветовал лечиться: «Мне поясняли, что на него давление идет мощное, он нервничает сильно и говорит немножко не то. Тогда — подлечиться». А премьер Беларуси С. Сидорский назвал А. Кудрина «кладовщиком»: «Министр финансов рассуждает на уровне кладовщика, у которого есть ключи от амбарного замка и который дальше кладовки ничего не видит».