Тем не менее, по мере приближения к президентским выборам призывы Александра Григорьевича к ликвидации белорусской государственности и воссозданию СССР становились умереннее. Что вполне естественно, ибо вместе с независимым государством исчезала и мечта о высшей власти.
С начала 1993 года критика Лукашенко действий властей нарастала. Он разоблачал правительство, где «пахнет мертвечиной», Верховный Совет, где «вообще не пахнет ничем», обрушивал громы и молнии в адрес местных Советов, других властных институтов. В марте В. Кебич и С. Шушкевич выступили в Верховном Совете с отчетами. Шкловский депутат оценил эти доклады как попытку уйти от ответственности и предложил признать деятельность премьера и спикера парламента неудовлетворительной.
В ноябре Лукашенко предложил Верховному Совету провести тайное голосование по вопросу отстранения от занимаемых постов В. Кебича и С. Шушкевича с формулировкой «за непринятие действенных мер». Вспомним, что всего два месяца назад он утверждал, что премьеру можно поставить памятник, и был в его команде. Оценивать высказывания депутата с точки зрения обычной логики не приходится. Здесь уже в полную силу заработала иная логика, обусловленная обострившейся борьбой за власть.
23 ноября 1993 года в парламенте возник скандал. Лукашенко от микрофона заявил, что подготовил проект постановления Верховного Совета об отставке В. Кебича и С. Шушкевича, и потребовал дать ему главную трибуну на три минуты для обоснования своего предложения. Спикер ему слова не дал, ибо этот вопрос не был внесен в повестку дня. Тогда депутат самовольно прорвался на трибуну, и С. Шушкевич был вынужден объявить перерыв в заседании.
Злоупотребления властью
Уже в период депутатства стали явственно проявляться те негативные черты личности Лукашенко, которые расцвели пышным цветом после избрания его президентом. Обвинения в злоупотреблении властью сопровождали Александра Григорьевича с того момента, когда он перешел на самостоятельную руководящую работу. Депутатский мандат, кроме всего прочего, создавал более высокую степень бесконтрольности. А это, по представлениям Лукашенко, одна из важнейших составляющих власти.
В 1993 году в шкловской районной газете «Ударный фронт» появилась статья местной журналистки О. Павловой «Каму жывецца у нас прывольна?» по материалам проверки, проведенной начальником управления экономики и прогнозирования Шкловского райисполкома Г. Лавренковым (потом некоторое время был управляющим делами президента). В статье описывается запутанная история о том, как в 1990 году автомобиль ВАЗ-2121 «Нива», деньги за которую перечислил совхоз «Городец», оказалась в личной собственности приятеля Лукашенко — заместителя председателя райагропрома В. Малиновского. Последний раньше был председателем колхоза имени Ленина, в котором Александр Григорьевич в 1985–1987 годах работал секретарем парткома. А в 1989 году колхоз (т. е. фактически его руководитель) выдвинул Лукашенко кандидатом в народные депутаты СССР. Когда история всплыла, директор совхоза «Городец» объяснил, что деньги за автомобиль были перечислены в счет обязательных платежей хозяйства на содержание РАПО. Однако в бухгалтерском учете райагропромышлейного объединения эти платежи не значились. Причем Лукашенко неоднократно публично заявлял, что с января 1990 года его совхоз отказался от услуг РАПО, от которого никакой пользы.
Журналистка О. Павлова, которая первоначально являлась сторонницей Лукашенко, приводит и другие примеры его махинаций со ссылкой на заведующую райфинотделом Шкловского района Н. Ермакову (ныне — председатель правления крупнейшего в стране банка «Беларусбанк»). Из совхоза «Городец» куда-то исчезла часть техники, которую его директор «выбил», пользуясь депутатскими полномочиями. Так, один трактор по символической цене был продан отцу Л. Маськовой, которую шкловские обыватели считали любовницей Лукашенко. Неясна судьба всех денег, перечисленных совхозу «Городец» на строительство поселка для переселенцев из Чернобыльской зоны.
На Шкловщине известна еще одна трагикомическая история, связанная с земельным участком Лукашенко. С началом рыночных реформ в Беларуси, как и по всему СССР, начался процесс «прихватизации» государственной собственности правящей номенклатурой. В сельских районах самой большой ценностью считалась земля. Местное начальство поспешило оформить на себя самые высокоурожайные земли. Не отстал от других и Лукашенко. Принадлежащий ему участок размером не менее 50 гектару был расположен примерно в трех километрах от его деревни Рыжковичи. Александр Григорьевич всем объяснял, что взял землю не для себя, а для детей. А до их взросления он сдавал участок в аренду.