Отчасти и для обоснования этого курса пришлось срочно создавать соответствующий пропагандистский проект под названием «государственная идеология», закрепляющий «белорусскую модель развития». Именно изоляция от мира, проповедь особого пути является наилучшим способом сохранения единовластия.
Поэтому конструкция белорусского изоляционизма была ориентирована на то, чтобы как можно плотнее закрыть свой «хрустальный сосуд», оградить его от чуждых людей и идей. Власти поставили защитный экран, отражающий опасные внешние волны. В результате страна самоизолировалась от важнейших тенденций мирового развития в экономической, политической, информационной, научно-технической, образовательной и иных сферах.
Изоляционистский тренд проявлял себя по-разному. В экономике — это борьба с импортом, политика импортозамещения. Создавались все новые барьеры, призванные максимально затруднить коммуникацию белорусских граждан с чяпядным миром, чем-то напоминающие советские времена.
Под благородным предлогом защиты женщин от сексуальной эксплуатации власти ввели жесткий контроль за всеми организациями, которые занимаются трудоустройством граждан за рубежом, рекламными, модельными агентствами, брачными конторами. Президентский декрет фактически запретил публиковать брачные объявления в СМИ и в интернете без специального разрешения госорганов. В результате многие из этих структур были ликвидированы, а для оставшихся создана масса препятствий в работе.
Был введен разрешительный принцип деятельности благотворительных организаций и фондов, искусственно возведены барьеры для получения западной гуманитарной помощи Беларуси. Перевод денег из-за границы обставлен огромными процедурными сложностями.
26 января 2004 года на совещании у президента по структуре высшего образования обсуждался вопрос, нужно ли переходить на двухступенчатую систему (бакалавры и магистранты), чтобы вписываться в мировой образовательный процесс (Болонский процесс). Однако именно аргумент о необходимости развития белорусской системы образования вместе с Европой, выдвинутый министром образования, вызвал наибольшие возражения Лукашенко. Он предостерег от копирования западных образцов, ибо это будет способствовать «утечке мозгов». Президент заявил: «Говорят: не оказалось бы наше образование в изоляции. Будто бы наших специалистов не будут приглашать… Что, мы будем юридическую базу под это подводить? Нам, наоборот, надо удерживать высококлассных специалистов».
Через год в выступлении с посланием Национальному собранию он повторил эту мысль: «Договорились до того наши «вяликия свядомыя» и ученые, что, видите ли, наш диплом, наш специалист не будет востребован за рубежом. Я у них спрашиваю: «Так вы для кого готовите специалистов?» Ну не будет востребован там — и не надо. Нам они нужны здесь, в Беларуси».
В плане практической реализации такой линии был закрыт Европейский гуманитарный университет, поставлен под контроль властей выезд студентов за границу в течение учебного года, а во время каникул разрешен не больше, чем на два месяца.
В ноябре 2004 года, выступая на церемонии подписания итогов только что прошедшего референдума, Лукашенко негативно высказался по поводу вывоза белорусских детей на оздоровление в европейские государства. И объяснил это чисто идеологическими причинами: «Если нам хотят оказать помощь, пусть перечислят средства и контролируют здесь, как мы их будем использовать. Мы должны оздоравливать людей, детей своих внутри страны — у нас для этого сегодня хватает возможностей. И только в крайнем случае мы должны вывозить людей за пределы республики. Неужели вы не видите, какими дети возвращаются оттуда? Что нам этот образ жизни дает? У нас ведь и так этот потребительский образ жизни, как в советские времена правильно говорили, захлестнул всю молодежь и страну. А эти детишки, малыши оттуда возвращаются уже потребителями в квадрате. Такое воспитание нам не надо». В переводе на русский язык это означает, что дети там приучаются к западным ценностям, начинают сравнивать жизнь там и здесь, и приходят к очень неприятным для властей открытиям. Их потребительские запросы начинают превышать тот уровень «чарки и шкварки», который Лукашенко хотел бы заморозить на долгие годы. И президент потребовал, чтобы вывоз детей на оздоровление и границу «свести не просто к минимуму, а практически к нулю. Своих детей мы должны растить и воспитывать сами». Таким образом, возобладал старый советский подход, когда политика, идеология становятся более важными, чем гуманитарные принципы, здоровье и жизнь людей.