Исходя из своих представлений о мире, убежденности в решающей роли субъективного фактора, Лукашенко следует известному принципу, что «кадры решают все». Он не признает возможности саморегулирующейся общественной модели, а делает ставку на ручное управление процессами. И если что-то плохо работает, считает президент, то надо менять не систему, а руководителей.
Статус номенклатуры
Тезис о том, что Лукашенко воссоздал систему, похожую на советскую, нуждается в существенном уточнении применительно к статусу чиновничьего аппарата. С одной стороны президент, как во времена СССР, дал номенклатуре огромную власть над бесправным народом, освободил от контроля снизу, от необходимости обращать внимание на мнения людей. Но платить за это ей приходится резким понижением своего социального и правового статуса. В отличие от поздних советских традиций, когда принадлежность к номенклатуре была неотчуждаемой и едва ли не передавалась по наследству, сегодняшняя белорусская элита имеет очень мало гарантий сохранения своего положения, весьма призрачные перспективы.
В политической модели, созданной Лукашенко, он отказался от традиций не только времен перестройки, в ходе которой Горбачев пытался поставить госбюрократию под контроль народа, что стало одним из факторов краха тоталитарной системы. Лукашенко отбросил и опыт функционирования госаппарата в брежневские времена, и уже в независимой Беларуси в период правления Кебича, когда класс чиновников превратился в самостоятельную политическую силу со своими собственными интересами, в значительной мере диктующую свою волю лидеру.
Лукашенко воссоздал сталинскую модель взаимоотношений вождя и госаппарата. В этой модели госбюрократия перестает быть тем всевластным «новым классом» (по Джиласу) или «номенклатурой» (по Восленскому), как в последние десятилетия существования советского строя, ибо принадлежность к правящему классу предполагает если уж не высокую самооценку и определенный уровень собственного достоинства, ответетвенность за судьбу страны, то хотя бы элементарную защищенность от произвола, корпоративную солидарность.
В Беларуси чиновничий аппарат перестал быть субъектом политики а превратился в послушный и безропотный инструмент в руках правителя. Белорусская номенклатура эволюционировала даже не в слой наемных работников на службе у хозяина, ибо в этом случае действуют некие заранее известные правила игры, заключается какой-то юридический договор, который соблюдают обе стороны. И даже не в личных вассалов сюзерена, ибо система вассалитета в средневековой Европе предусматривала взаимные обязанности. Не только вассал должен был выполнять распоряжение сюзерена, но и последний обязывался защищать вассала, обеспечивать ему безбедные условия существования.
Белорусская модель больше напоминает восточные тирании, в которых чиновники и народ находятся в разной степени крепостной зависимости от единовластного самодержца; сословия отличаются не правами, а повинностями. Из правящей номенклатуры, как тогда говорили, «партии власти», руководители всех уровней превратились в подданных Его Величества, их социальный и должностной статус зависит от изменчивости настроения «батьки», его сиюминутных политических интересов. «Человек государев» — так охарактеризовал себя министр внутренних дел Ю. Сиваков.
После ноября 1996 года высшее чиновничество лишилось не только механизмов лоббирования своих интересов, но даже оказалось неспособным выработать систему корпоративной защиты от произвола правителя, гарантию личной безопасности. Ведь руководителя любого уровня можно посадить в тюрьму просто по приказу президента.
Когда арестовали дважды Героя Социалистического Труда руководителя ЗАО «Рассвет» В. Старовойтова, председатели колхозов промолчали, хотя существует такая организация, как Совет колхозов. Когда была кампания арестов банкиров, молчало банковское сообщество. На репрессии против директоров предприятий не реагируют Международный клуб директоров, Белорусская научно-промышленная ассоциация, Белорусский союз предпринимателей и нанимателей.
Некогда всесильные министры, уверенные в себе промышленные генералы теперь оказались бессловесными и зашуганными, превратились в жертвенных ягнят, которых отдают на заклание. Белорусское чиновничество стало слабым, апатичным и трусливым.
Даже высшие государственные руководители не защищены никакими законами, их периодически садят за решетку по пустяковым поводам. Председателя правления Нацбанка Т. Винникову арестовали за неправильную выплату премии сотрудникам банка «Беларусь», а потом инкриминировали кражу кастрюль фирмы «Цептер». Министра сельского хозяйства В. Леонова судили за неоплаченные продукты и мебельный гарнитур.