«Прибыв в Паталу (близ Татты, в 155 км к востоку от Карачи), он застал город оставленным как жителями, так и работниками и послал в погоню за ними самые проворные войска. Когда часть их удалось догнать, Александр отправил их за прочими, наказав передать им, чтобы они возвращались, ничего не боясь… Поручив Гефестиону обнести стенами городскую крепость в Патале, он отправил людей в соседнюю безводную пустыню копать колодцы и превращать землю в обитаемую… У Паталы воды Инда разделяются на два больших рукава, и оба они носят название Инда вплоть до самого своего впадения в море. Здесь Александр возвел порт и верфи. Когда работы продвинулись достаточно далеко, он решил спуститься по правому рукаву вплоть до самого моря» (Арриан, VI, 17, 5–6; 18, 1–2).
Великий строитель делал это не столько из честолюбия и гордыни и даже не из пустого любопытства, как об этом заставляют думать рассказы Неарха, флотоводца Александра, и Онесикрита, его первого кормчего. Нет, он желал выяснить, полностью ли судоходна река и в каком месте из нее можно попасть в море. Выяснилось, что западный рукав ненадежен в связи с имеющейся здесь опасной отмелью и что в Индийском океане существуют приливы и отливы, незнакомые обитателям Средиземноморья. Восточный рукав исчезал в некоем озере, выход из которого можно было привести в порядок. «Спустившись вновь к озеру, он возвел там еще один порт и еще одни верфи и, оставив охрану, завез сюда продовольствия для всего войска на четыре месяца, а также все прочее, что требовалось для плавания» (Арриан, VI, 20, 5). Затем он вверил Неарху 120 кораблей, пригодных к плаванию по морю, и приблизительно 10 тысяч человек. Поскольку, как утверждали, Река Океан окружает весь обитаемый мир, это означало, что одни и те же воды омывают берега Индии, Персии, Вавилонии и Аравии.
После того как Патала была укреплена и хорошо снабжена, она должна была играть на границе Индии и пустыни Тар ту же роль, что Александрия в Египте на границах долины Нила и Сахары. Для того чтобы сняться с якоря, Неарху пришлось ждать захода Плеяд и окончания муссона, то есть начала октября[60] 325 года (Арриан «Анабасис», VI, 21, 2; «Индика», 21, 1; Страбон, XV, 2, 5). Вероятно, месяцем прежде Александр вышел из Паталы в западном направлении, чтобы с суши оказать поддержку своей эскадре, которая, по его приказанию, установила первую морскую линию навигации между Оманским и Персидским заливами. Он пожертвовал ради этого половиной армии, поклажи, сил, даже своей репутацией (все уже считали его погибшим), однако с июля по декабрь 325 года он совершил для построения нового, — основанного на экономических и политических связях, — мира больше, чем за все десять лет походов и сражений.
Из античных источников мы получаем в высшей степени запутанные сведения (при отсутствии каких бы то ни было археологических раскопок и систематических исследований), согласно которым как раз в тот момент, когда флот Неарха снялся с якоря и производил разведку залива, названного именем Александра, где в будущем стал располагаться Карачи, армия основала свою шестую Александрию, которую впоследствии назовут, чтобы отличить от прочих, Оритской, или Orôn. Арриан пишет (VI, 21, 5): «Когда царь пришел в крупнейший у оритов поселок, который звался Рамбакией, он одобрил его местоположение и подумал, что образованный из поселенных здесь жителей (xynoïkistheisa) город окажется крупным и процветающим. Для этого он оставил здесь Гефестиона». Рамбакия может быть локализована в долине Порали, на юге современного Белуджистана, то ли близ Белы, где были обнаружены античные (?) развалины, как предположил сэр Орел Стейн (Geogr. Journal, 1943, p. 215), либо, что более вероятно, к северо-западу от Лияри, на месте Хайра-Кота, который еще процветал в Средние века, как думалось Гольдичу (Journ. Soc. of Arts, 1901, p. 421), в 20 километрах от нынешнего берега залива Кокала, — единственное туземное поселение, о котором упоминает Неарх и в котором он смог пополнить запасы провианта (Арриан «Индика», 23, 4–5).
«Также и в этой области он основал город и переселил сюда арахосиев», — пишет Курций Руф (IX, 10, 7), то есть сосредоточил здесь туземцев из долины Порали, ихтиофагов с побережья и всех греческих, финикийских и вавилонских коммерсантов, которые интересовались пряностями, благовониями, драгоценными камнями и жемчугом. Ныне эта область называется Белуджистаном (западный Пакистан). Речь шла не об окультуривании дикарей, но о приобщении их к государству и обучении азам торговли. Чтобы защитить их с запада, Леоннату было приказано (или он взялся за это сам) возвести форт с размещенным в нем гарнизоном в долине Максата (Машкаи), притока Томера (Хингола)114. При входе в пустыню, на караванной тропе в 100 километрах к западу от Белы будет позднее располагаться Александрия Макарена. В прошлом веке Ч. Массону довелось слышать в долине Джау или Джал Джао, притока Хингола, о старинном городе, в котором находили греческие монеты («Various Journeys», II, 1844, p. 14). Этот торговый путь, проходивший по суше более чем в 100 километрах от берега, дублировал тот, что пролег по Индийскому океану.
60
В первых строках данного раздела автор, по нашему мнению, правильно указал в качестве приблизительной даты захода Плеяд 1 ноября. Отметим еще раз, что Страбон в указанном автором месте говорит как раз о том, что Неарху пришлось выплывать