Абсурдно полагать, что Александр, после остановки среди виноградников Рудбара, одним махом проделал путь в 620 километров до Пасаргад, и, возможно, еще бóльшим абсурдом — воображать, что он велел явиться в Сальмунт войскам Кратера, которым пришлось бы посреди зимы с 75 слонами преодолевать заснеженный перевал Дех-Бакри высотой в 2225 метров. Отправившись в июне 325 года со своими тяжеловооруженными частями из долины Инда (Суккура?), Кратер получил приказ присоединиться к царю «в Кармании» (Арриан, VI, 17, 3), что означает вовсе не неопределенные границы территории (величиной в треть Франции), но ее столицу, причем двигаться следовало по дороге в Персиду. Соединение небольшого войска Александра и частей Кратера произошло в Кармане, центре Кармании, или где-то между оазисом Бам и Сеидабадом, который был столицей Кермана во времена халифов под названием Сирджан. Не следует забывать, что армия численностью в 40 тысяч человек с сопровождающим ее обозом растягивается на марше более чем на 25 километров и не может пройти на Среднем Востоке более 12–15 километров в день. У Кратера должно было уйти восемь месяцев на то, чтобы пересечь Пакистан (хребет Брагуи и регион Кветты), пройти через Кандагар (Александрию Арахосскую), долину Гильменда на юге нынешнего Афганистана, а затем обогнуть с юга великую пустыню Луг в Иране. К тому же попутно следовало захватить в плен нескольких бунтовщиков, заставить сатрапов соседних областей и их военных губернаторов выслать провиант, гужевой транспорт, людей, — короче, оказать помощь Александру, затерявшемуся где-то на юге.
В Кармане, этом областном центре примерно в 300 километрах к северу от Ормузского пролива, Александр провел благодарственный молебен богам, даровавшим спасение и победу всем четырем экспедиционным корпусам: самого царя, Леонната, Неарха и Кратера. Были совершены жертвоприношения, устроены атлетические состязания и поставлены спектакли на греческий манер. Далее, поскольку царь Персии — в первую очередь царь справедливый и чтущий Порядок («Арта»), Александр распорядился казнить, согласно решению суда, двух мятежных персов — Ордана и Зариаспа. Были казнены и два повинных в коррупции полководца, командовавших войсками в Мидии, Ситалк и Клеандр, которых собственные солдаты и чины гражданской администрации обвинили в поборах, насилии, святотатствах и грабежах. То же наказание постигло обвиненного в предательстве Астаспа, в прошлом сатрапа Кармании.
Указы, разосланные по всем двадцати четырем (?) сатрапиям империи, были снабжены нравоучительным вступлением: «В правление Александра властям не будет позволено притеснять подвластных» (Арриан, VI, 27, 5). Узнав, что в Персиде, Сирии и Вавилонии имеются деятели, которые, располагая наемниками, затевают бунт или угрожают отделением, «царь написал всем стратегам и сатрапам Азии тут же по получении письма уволить своих наемников» (Диодор, XVII, 106, 3). Гарпалу, другу юности Александра, было поручено ведать казной Вавилона и царскими доходами. Кроме того, на него были возложены функции сатрапа всей Месопотамии, то есть на практике он должен был надзирать за сообщением с Грецией. Однако он растратил царские деньги на развлечения и содержание собственных наемников. Страшась, что его постигнет та же судьба, что и прочих сатрапов, в конце марта 324 года он поспешно бежал из Вавилона со многими тысячами солдат и талантами золота, а также со знаменитой афинской гетерой Гликерой. Двумя месяцами позже он уже был в малоазийском Тарсе, готовый переправиться в Грецию и поднять там восстание против Александра.