Увлечение молодого Александра идеей национализма не исключало у него в первое время планов мирового господства.
Но пока это были только мечты, ибо сейчас речь шла лишь о завоевании царства Ахеменидов. Возможно, уже тогда Александр расходился с Парменионом в вопросе о целях войны, который не был еще актуальным, и каждый из них мирно вынашивал свои планы в надежде, что впоследствии ему удастся убедить другого.
Как же обстояло дело с непосредственными стратегическими планами предстоящего похода? О них известно мало, но возникают следующие общие соображения. Поход Александра можно сравнить с хождением по узкой тропе над пропастью, когда следует смотреть только вперед, не оглядываться в страхе назад, не замечать пропасти. Только так можно достичь цели. Подобные чувства владели и Александром. Не имея достаточно кораблей, он должен был избегать морских сражений. В то же время нельзя было и медлить с решающей битвой, так как царь почти не имел денежных средств. Залог успеха лежал в умении македонского войска побеждать в сухопутных сражениях, в кратчайший срок преодолевать большие пространства и брать укрепленные города. Только таким путем можно было добывать необходимый провиант и деньги.
Следовало быстро выложить на стол все козыри и не дать медлительному царю Персии сделать ход, который благодаря его превосходству во флоте и финансах мог бы оказаться решающим. Торопиться приходилось и потому, что в тылу у Александра находились греческие наемники и следовало считаться с непредсказуемыми действиями гениального Мемнона. Кроме того, никто не мог гарантировать от нового восстания в Греции (несмотря на то, что в распоряжении Александра находились контингенты греческих союзников).
Понятно, что при этих обстоятельствах особое значение приобретал оставленный в Македонии наместник Александра — Антипатр. Он был лучшим дипломатом, прекрасным полководцем и верным, надежным человеком. Антипатр представлял интересы Александра и в Греции и на Балканах. В его задачу входила забота о погашении долгов и об отправке подкреплений Александру. Но самое главное, что он должен был сделать, — это заставить греков соблюдать союзнические обязательства. Поэтому Александр оставил под его командованием в Македонии сильную армию (почти половину всех имеющихся у него войск)[79].
Два обстоятельства делали положение Антипатра весьма затруднительным: ненависть Олимпиады и скудость материальных средств.
Олимпиада, по-видимому, надеялась, что управление Македонией будет поручено ей. Разочарование еще более усилило ее ненависть к новому правителю, которого, как человека, близкого Филиппу, она не любила и раньше. У Олимпиады был собственный двор, и она хотела создать независимое от Антипатра государство в государстве. Царица постоянно вмешивалась в дела управления и в проводимую Аншпатром прогреческую политику. Так как, несмотря на все ее выпады, этот сдержанный человек сохранял спокойствие и превосходство, она пыталась очернить его перед Александром. Когда царь читал ее письма, ему казалось, что одна слеза матери перевешивает все жалобы Антипатра[80]. Однако Александр слишком хорошо знал мать и продолжал поддерживать Антипатра. Эта мелочная война тянулась годами. Наконец Александр произнес решающее слово и запретил своей царственной матери вмешиваться в государственные дела. Оскорбленная Олимпиада переехала в Эпир (331 г. до н. э.). Там только что овдовевшая дочь Олимпиады, Клеопатра, собиралась взять бразды правления страной в свои руки. Олимпиада вскоре вытеснила ее. Клеопатра отправилась в Македонию, под защиту Антипатра, и Олимпиада стала неограниченной правительницей Эпира. Тем не менее она продолжала интриговать против Антипатра и других ненавистных ей македонян и жаловаться на них Александру.