Статира была юна и хороша собой, однако, бесспорно, по своим способностям не шла ни в какое сравнение с Роксаной. Можно с большой долей уверенности представить, как вели себя на том пиршестве эти две женщины: Роксана наверняка отпускала едкие саркастические замечания в адрес соперницы, а та отвечала ей неприязненными взглядами, свысока посматривая на ту, которую, несомненно, считала намного ниже себя по происхождению. И действительно, Роксана родилась в отдаленной сатрапии Персидского царства, ее отцом был мелкий вождь одного из горных племен. Разве могла она быть ровней Статире — персидской царевне, дочери покойного «царя царей» Дария III! Десять лет тому назад она еще ребенком была захвачена македонянами, после того как армия ее отца потерпела поражение в битве при Гавгамелах. После гибели в 330 г. до н. э. Дария III Статиру привезли в бывшую персидскую столицу Сузы, где она воспитывалась, как все македонские девочки, рождавшиеся в царской семье. Похоже, ее специально готовили к роли царицы, поскольку, едва вернувшись из индийского похода, Александр решил снова жениться и взял девушку в качестве второй жены. Совершенно очевидно, что брак заключался по политическим мотивам, поскольку в результате на свет мог появиться наследник, который положил бы начало персидско-македонской династии. Если бы у Статиры родился сын, любой сын, которого могла родить Александру Роксана, не имел бы больше права стать наследником престола. Как мы понимаем, по этой причине у Роксаны появлялся дополнительный мотив убить собственного мужа. Впрочем, если быть справедливым, и Статира могла опередить свою соперницу и сама убить Александра — в некоторых античных источниках встречаются смутные слухи о том, что в детстве Статира поклялась однажды отомстить за смерть отца.
Однако, кроме Роксаны и Статиры, той ночью на пиршество была приглашена еще одна женщина, некогда пользовавшаяся повышенным вниманием царя. Задолго до того, как Александр встретил двух своих первых жен, его возлюбленной была Барсина. Он полюбил ее с первого взгляда в самом начале своего персидского похода, но впервые встретил ее тринадцати летней девочкой. Она была дочерью персидского вельможи, правителя одной из сатрапий в Малой Азии. Македонская армия вторглась в ее родную землю, и после поражения персов в битве на Иссе Барсина стала военной добычей македонских солдат. Очень похоже на то, что Александр спас юную девушку от насилия и оставил ее при себе. Не вызывает сомнений, что сама Барсина искренне полюбила Александра и в течение пяти лет оставалась его единственной возлюбленной, хотя по неизвестным причинам он так и не сделал ее своей женой. Только Барсина родила Александру его единственного сына, и этот мальчик, Геракл, на тот момент являлся ближайшим претендентом на звание наследника великого царя. Однако в 327 г. до н. э., после того как Александр встретил Роксану и женился на ней, Барсина покинула двор и возвратилась на родину. Несомненно, ее сердце было разбито из-за того, что царь предпочел ей девушку, почти в два раза моложе нее. Однако дополнительные страдания должен был причинить тот факт, что Александр сделал свою новую возлюбленную царицей — то, чего он так и не сделал в отношении Барсины. Пока Александр совершал все последующие походы, Барсина оставалась у себя на родине, но за несколько недель до поминального пира в честь Гефестиона Александр вызвал ее в Вавилон, чтобы впервые за много лет повидать сына. Понятно, что, присутствуя на этом пире, Барсина почти наверняка имела все причины желать, чтобы ее бывший возлюбленный оказался мертвым. Опять же, можно представить, какими глазами смотрела она на Роксану, зная о том, что именно ради этой девушки великий полководец несколько лет назад унизил ее и бросил. Вряд ли Барсина с большей симпатией относилась и к Статире, с которой Александр собирался основать династию. Словом, если убийцей была именно Барсина, то одним из мотивов преступления могла стать элементарная месть. Кроме того, эта женщина могла воспользоваться возможностью убить Александра в надежде, пока не поздно, посадить на трон великой империи своего сына.
Согласно записям секретаря Евмена, где-то ближе к полуночи у Александра опять начался привычный уже пьяный кураж. Его тридцативосьмилетний заместитель Пердикка осмелился подвергнуть сомнению разумность новых завоевательных планов царя. И надо признать, что для этого следовало обладать недюжинной смелостью: соратники Александра давно усвоили, что им следует помалкивать. Некогда великий полководец уважал советы своих военачальников, однако многочисленные славные победы и неограниченная власть вскружили ему голову, и теперь он стал нетерпимым к малейшим проявлениям критики в свой адрес. Это началось примерно пять лет назад, когда во время пира в Мараканде, поссорившись со своим преданным другом Клитом, Александр, схватив копье, в мгновение ока убил его. С тех пор по собственной прихоти Александр казнил не менее десятка высших военачальников, только заподозрив их в нелояльности. Кстати, именно так закончили свою жизнь два предшественника Пердикки на его посту. Правда, сам он стал ближайшим помощником царя сразу после Гефестиона, неожиданно умершего семь месяцев назад, но лишь потому, что все остальные сколько-нибудь достойные военачальники на тот момент находились в заточении, либо погибли, либо были отправлены в изгнание.