— Мне Фред с Джорджем подсказали заклинание, которым можно крыску перекрасить, — заговорщицки прошептал Рон и достал палочку.
— Ты уверен? — с подозрением переспросил Саша, — Ты вроде говорил, что они любители пошутить. Вдруг крыску раздует, че мы тогда делать будем?
— Они шутники, но добрые, — попытался оправдать братьев Рон, — и ничего слишком вредного мне бы не сказали.
— Ну, тогда пробуй, — усмехнулся Саша.
Рон взял крыску в руку и торжественно занес над ней палочку. Дверь купе снова распахнулась, на этот раз к ним заглянула в гости девочка с густыми волосами и — надо же — уже в мантии.
— Ребята, вы не видели жабу? Невилл ее потерял, а я помогаю ему с поисками. Ну так, видели? — у девочки был слишком начальственный тон, который рассердил Рона и развеселил Сашу.
— А он у нас уже был, — весело сообщил Александр, — настоящей жабы у нас не было, а шоколадную он не взял. Хочешь — возьми ты.
— Нет, спасибо, — жестко отказалась девочка и повернулась к Рону, — мне кажется, или в поезде чары запрещены?
— Чуть–чуть не считается, — ласково пропел Саша, глядя на стремительно краснеющего Рона, — табличек с предупреждением нигде нет, а если бы ты нам не сказала, мы бы и не додумались. Так что бери печенюху и любуйся: крыска сейчас поменяет цвет.
Девочка не ожидала такого ответа и машинально взяла тыквенное печенье.
— Жирная глупая крыса, — торжественно провозгласил Рон и был прерван громким Сашиным хохотом, — что такое?
— Меньше пафоса, дружище, — проговорил мальчик сквозь смех, — ты же крысу перекрашиваешь, а не мировую справедливость восстанавливаешь.
Девушка неодобрительно посмотрела на Сашу.
— Не мешай ему, пожалуйста, — практически приказала она и повернулась к Рону, — продолжай.
— Ага, — Рон снова поднял палочку, — жирная глупая крыса, перекрасься ты в желтый цвет, и стань такой же как масло, как яркий солнечный свет!
Ничего не поменялось. Рон помахал палочкой, но все оставалось по–прежнему. Хотя, нет, не совсем: крыса уснула.
— Ты уверен в этом заклинании? — менторским тоном спросила девочка. — Мне кажется, оно не действует. Лично я попробовала некоторые простые заклинания, и они все работали.
— А где ж ты их пробовала, зайка? — ласково поинтересовался Саша. — Колдовала вне Хогвартса, да? Нехорошо, солнышко. Это получается, что нам нельзя, а тебе — можно?
— Ты такой умный, — немного нервно сказала девочка, и этот тон напомнил парню голос другой девушки, постарше, — как же таких умных зовут?
— Простите, мисс, что не представился, — ехидно сказал Саша, — Гарри Джеймс Поттер к вашим услугам.
Девочка удивленно раскрыла рот.
— Правда? Я читала о тебе! В «Современной истории магии», в «Развитии и упадке Темных искусств», в «Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке», в…
— Довольно, мисс, — попросил Саша, — а то я сейчас лопну от гордости. Кстати, как к вам обращаться?
— Меня зовут Гермиона Грейнджер, — ответила девушка и покосилась на Рона, — а это твой друг?
— Меня зовут Рон Уизли, — пробормотал мальчик, краснея.
— Очень приятно, — произнесла девочка, — и вам пора переодеться. Мы, наверное, скоро приедем.
Глава 8. Ну, здравствуй, Хогвартс
Гермиона Саше не понравилась. «Еще одно непроизносимое имя, — подумал парень, — вот у этого рыжего нормальное понятное имя. Человеческое. И у братцев его тоже. А то поназывают детей не пойми как, а люди мучаются потом».
— О чем задумался? — спросил Рон.
— Да так, — расплывчато ответил Саша, — обо всем сразу и ни о чем конкретно.
— Тебе не показалась странной эта девочка? — спросил новый приятель.
— Ну, у всех свои тараканы в голове, — равнодушно сказал Саша, — у этой мисс тараканов зовут «Стремление к лидерству» и «Любовь к нравоучениям». Честно, чувак, бывает и похуже.
Дверь купе снова распахнулась. На этот раз гостей было трое, а один из них был уже знаком Александру.
— О, а вот и «похуже», — пробормотал Саша.
Бледный пацан из магазина мантий внимательно рассматривал Александра.
— По всему поезду говорят, что тут едет Гарри Поттер, — протянул бледнолицый и кивнул на своих спутников, — это Крэбб, а это — Гойл.
«Ага, — подумал Саша, — свинья номер раз и свинья номер два. Спасибо, я запомнил». Ребятки по телосложению напоминали Дадли, поэтому ассоциации в голове сложились сами по себе.
— Меня зовут Драко Малфой, — гордо выпрямился пацан. Рон покашлял, старательно скрывая смех.
— А тебя и представлять не надо, — повернулся к рыжему Драко, — папа сказал, что рыжие и веснушчатые обычно из семьи Уизли. Там больше детей, чем родители способны прокормить.