— Надо было еще рассказать о том, какой ты неадекватный псих, — донеслось в спину Саше.
— Из тебя, говорят, хорек офигенный вышел? — Саша даже не счел нужным повернуться. — А я вот думаю, Грюм напутал со зверушкой. Крыса ты подвальная, Малфой.
— Ах ты дрянь! — воскликнул Рон, добравшийся до конца статьи, и бросился к Малфою. Дин и Симус его в этом поддержали.
— А ну, прекратите немедленно! — Граббли-Дерг нависла над ними, как коршун. — Уизли, Финниган, Томас, Поттер! Минус десять очков с каждого. К директору. Живо.
— А мне-то за что? — искренне не понял Саша. — Я ж ничего, я ж рядом стоял.
— К директору, мистер Поттер, пока я не сняла с вас еще десять баллов.
— Рон, ты дебил, — процедил Саша, когда они брели к замку по хрустящей мерзлой траве. — Я провоцирую Малфоя, чтоб он первым полез в драку и получил штраф, а ты влетаешь, не разобравшись. Ну вот зачем?
— Все равно нам бы не дали его как следует проучить. — Дин потирал костяшки пальцев, которые немного повредил о скулу Гойла.
— Да, — согласился с ним Симус. Их с Крэббом стычка не успела даже начаться.
— Зато теперь мы — несдержанные дикие идиоты, а Малфой — бедненький пострадавший. Мордобоем мы ничего не добьемся, тут надо что-то тоньше.
— Помнишь, ты как-то подсунул Малфою кусачую чашку? — спросил вдруг Рон.
— Ну, было дело, — хмыкнул Саша, догадываясь, к чему идет разговор.
— Мне кажется, было бы неплохо подсунуть ему еще что-то эдакое. Раз уж мы не можем решить вопрос по-человечески.
— Вот, Рон, я к чему и веду. Можно еще переговорить с Фредом и Джорджем, они знают толк в розыгрышах.
Рон явно воспрял духом. Тем более, что разговор с Дамблдором оказался скорее формальностью, чем серьезным наказанием.
— Я прекрасно вас понимаю, мистер Уизли. — Дамблдор взирал на Рона поверх очков, а на столе лежала та злосчастная газетенка со статьей. — Но, к вашему сожалению и во благо всей школы, дуэли запрещены правилами, равно так же, как и драки.
— Но поступок Малфоя, — попытался возразить Рон.
— Мистер Малфой действует в рамках правил. Нет правила, запрещающего давать интервью.
— А давайте впишем, — ляпнул Симус, за что удостоился удивленных взглядов всех присутствующих.
— Мистер Финниган, мы не будем перекраивать правила из-за недостойного поведения мистера Малфоя. Я понимаю и разделяю ваше негодование.
— Из-за него у Хагрида могут быть проблемы, — подал голос Дин.
— Мистер Томас, я еще директор, — усмехнулся Дамблдор. — И поверьте, у меня и в мыслях не было увольнять профессора Хагрида или устраивать ему прочие, как вы выразились, проблемы.
— Но Малфой…
— Господа, я был бы вам признателен, если бы вы разрешили конфликт между вами и мистером Малфоем, не переходя установленных рамок, — чинно проговорил Дамблдор и неожиданно подмигнул.
— И я с ним согласен, — произнес Саша, когда они вышли от директора и побрели в сторону Большого Зала. — Мы должны оставаться в рамках закона и правил.
— То есть? — переспросил Рон.
— То есть нам нельзя светиться, — пояснил Саша. — Мы можем насолить Малфою, но без прямых доказательств.
— Мантия-невидимка? — Рон с надеждой посмотрел на Сашу.
— Не только, — туманно ответил тот.
— Студенты! Студенты прогуливают занятия! — раздался над их головами визг Пивза, школьного полтергейста.
— О, Пивз, дружище! А мы-то тебя везде ищем, — радостно крикнул Саша, и его спутники застыли в недоумении.
— Пивз, Дружище? — хитро переспросил полтергейст. — А ничего ли ты не перепутал, Поттер?
— О, мне так жаль, так жаль, — делано сокрушался Саша. — Мне даже пришлось уйти с занятия, чтобы тебе рассказать. В общем, Пивз, я о Драко Малфое.
— И какое мне дело до Драко Малфоя?
— Только что на занятии он говорил, что ты самый никчемный, самый скучный и унылый полтергейст из всех, что он видел.
— Я самый скучный? — взвыл Пивз. — Малфой, говоришь? Ну, он у меня поскучает!
Издав слишком громкий и чрезвычайно неприличный звук, Пивз умчался в сторону подземелий, и Саше оставалось только гадать, как будет выглядеть месть Пивза.
Судя по всему, обида Пивза не знала границ, потому как всю следующую неделю каждое появление Драко Малфоя на публике оборачивалось полнейшим фиаско: совершенно из ниоткуда на него проливались чернила и краска, на мантии, шарфе и галстуке прорезались дыры в виде не самых пристойных фигур, а еда за столом сама по себе отодвигалась от несчастного. И что самое удивительное: Пивз оставался абсолютно бесшумным, чего от него никто не ожидал. В пятницу Малфой, злой до невозможности и с красными пятнами на бледных скулах без спросу выскочил с занятия по Трансфигурации, потому что на его галстуке образовалась дыра, очертаниями напоминающая мужское достоинство. Девчонки покраснели и захихикали, а парни бессовестно заржали. И ведь это в тот самый момент, когда профессор МакГонагалл вызвала его к доске для проверки знаний. За позорное бегство он был лишен двадцати баллов, а еще десяток профессор МакГонагалл сняла вдогонку «За появление на уроке в виде, порочащем честь учащегося». За такой витиеватой формулировкой скрывалась все та же фигура, но уже начертанная белым мелом на черной школьной мантии, и в значительно увеличенном размере.
— И что самое интересное, мы вообще ничего дурного не сделали, — радовался Рон, когда они с Сашей вернулись в спальню. — А то, что с Пивзом поговорили — так это правилами не запрещено.
— Вот, Ронни, ты уже начинаешь проникаться, — Саша кивнул и достал из чемодана пергамент. На выходные была назначена вылазка в Хогсмид, и было бы неплохо отправить Дадли посылочку с письмом. Как-никак близился второй этап турнира, а Сириус, к несчастью, присылал только жалкие отписки, что от Магического Контракта отказаться не получится. После каждой подобной записки Саша клялся на учебнике по Трансфигурации, что задушит голыми руками того, кто так его подставил.
В первую после Роджественских каникул вылазку в Хогсмиде было людно. Тут и там толпы студентов бесцельно слонялись по улочкам, забредали в кафешки и магазины. Продавцы были безмерно рады: из-за Святочного бала никто не ездил домой, а значит, продукция имела спрос.
— Ох, январь обычно самый неприбыльный, — улыбалась мадам Розмерта, подавая Саше и Сириусу кружки со сливочным пивом. — Все только из дому: ничего покупать не хотят, сладостями закормлены, писем не пишут. А тут — январь ничуть не хуже других месяцев. Вы б там передали господину директору, пускай он Святочный Бал ежегодным сделает.
— Сама ему скажешь, — подмигнул Сириус. — Не говори, что он не захаживает к тебе по понедельникам.
Мадам Розмерта захихикала и сгребла в кассу монетки. Саша и Сириус устроились за столом, где уже сидели Джинни, Рон и Гермиона.
— Что, говоришь, ты заказал? — переспросил Рон. — Кавалан?
— Акваланг, Рон, — поправила Гермиона. — И кого ты попросишь принести его на площадку?
— Тебя. Или Джинни. Или Рона. Или Сириуса. — Саша по старой, совершенно непривычной в здешних местах привычке загибал пальцы, а остальные смотрели на это с удивлением. — Ну а если вы все окажетесь козлами, я приманю его из башни. Грейнджер, ты как мозг всех операций, скажи: добьют туда Манящие чары?
— Теоретически при достаточной подготовке — должны. — Гермиона смерила Сашу оценивающим взглядом. — Добьют, если ты о себе.
— Ну вот и прекрасно. Тогда отбой, никто никуда ничего не несет. Буду косить под дурачка, делать вид, что для меня это все ужасная неожиданность.
— О, кого я вижу, — Сириус прищурился, глядя в дальний угол зала. Там за столиком сидел мистер Бэгмен в окружении гоблинов, лица у которых отнюдь не выражали добродушия. Если лица гоблинов вообще способны выражать добродушие.
— Я сейчас, не скучайте, — бросил Сириус и двинулся к намеченной цели. Саша посмотрел на остальных.
— Это неправильно, — протянул Рон продолжая начатый еще утром разговор, и Гермиона с Джинни закатили глаза.