В этом свете становится ясно, какое огромное значение для исторических судеб восточнославянского мира было принятие христианства из Византии, выбор православной веры Киевской Русью при князе Аскольде, крещение в Царьграде княгини Ольги и, наконец, общегосударственное крещение Руси при князе Владимире, когда в «Днепровскую купель» вошел не только правящий род и дружинная аристократия, но вся Русская земля. В купель Русь вошла всем своим молодым государственным организмом и с этого момента Церковь и государство у нас стали частями одного целого, нераздельного цивилизационного единства, нашедшего себе наиболее полное выражение в мировоззренческой парадигме древнерусского сознания — Святая Русь. В этой формуле выражен высший национальный идеал, ставший центральным нервом всей православной русской цивилизации.
Необходимо помнить, что «…высшие идеалы не сочиняются, не составляются искусственно, а коренятся в этнографической сущности народа. Они зарождаются и вырабатываются в бессознательно творческий период их жизни, вместе с языком, народной поэзией и прочими племенными особенностями. Впоследствии, в исторический сознательный период их жизни, эти идеалы только развиваются и укрепляются, или же разрушаются, но не восстанавливаются и не изменяются иными органическими идеями. Как невозможно при помощи таланта и искусства сочинить вторую “Илиаду”, так же точно невозможно выработать народу при помощи науки новый политический идеал, ибо это значило бы заменить живое и органическое, всегда и во всем бессознательно родящееся, мертвым и механическим, сознательно составляемым. За потерей первого и является необходимо это механическое и мертвое заместительное органического и живого».
В своей известной работе «Святые Древней Руси» Г.П. Федотов высказал глубоко верное суждение о том, что «…каждый народ имеет собственное религиозное призвание и, конечно, всего полнее оно осуществляется его религиозными гениями». Следует отметить, что живым сосредоточением животворной органической национальной идеи, национально-государственного идеала на Руси всегда являлась фигура человека, наделенного верховной властью. «Нравственная особенность русского государственного строя заключается в том, что русский народ есть цельный организм, естественным образом, не посредством более или менее искусственного государственного механизма только, а по глубоко вкорененному народному пониманию, сосредоточенный в его государе, который вследствие этого есть живое осуществление политического самосознания и воли народной, так что мысль, чувство и воля его сообщаются всему народу процессом, подобно тому, как это совершается в личном самосознательном существе».
Таким сосредоточением национального идеала, центральной фигурой нашего духовного и государственного бытия стал святой благоверный князь Александр Невский.
Солнце русской поэзии А.С. Пушкин в стихотворении «Моя родословная» писал: «Мой предок Рача мышцей бранной святому Невскому служил…» Примечательно, что Пушкин, имея в роду по материнской линии славных предков из княжеского рода Рюриковичей, возводит свой род, в полном соответствии с древней традицией, к первопредку по мужской линии — Ратше, известного по фамильным родословцам как Пушкиных, так и многих других дворянских фамилий, ведущих свой род от него, Ратшы, которого поэт в стихотворении именует Рачей. И все это только в силу того, что Ратша, по родовым записям семьи поэта, был на службе у князя Александра Невского. Сколь велик авторитет князя, что служба непосредственно ему больше значила, чем дальнее родство. Необходимо отметить, что, по замечаниям современных историков, мнение Пушкиных было ошибочным. В действительности князю Александру Невскому служил правнук Ратши — Гаврила Олексич, упомянутый в числе храбрейших участников Невской битвы 1240 г. со шведами, и упомянутый в Житии святого князя Александра Невского. Ратша же жил, вероятнее всего, в середине XII века. Но для исследователя роли и места образа святого князя в дальнейшей истории России важным остается иное. А.С. Пушкин гордится далеким предком, чьим главным достоинство была ратная служба святому Александру Невскому. Факт этот действительно удивительный, учитывая особую щепетильность галантного века к своим предкам, особенно знатным, происходящих из княжеских домов.
Велика святость Невского героя в глазах современников и в глазах потомков! В истории России, в истории Русского православия никого нельзя сравнить с ним. Святой Александр в одном лице предстает перед нами — великим князем, храбрым витязем в бранях, опытным, не по летам, полководцем, искуснейшим дипломатом и дальновидным политиком, миссионером и молитвенником, заступником и спасителем всего народа русского и главное — исповедником! Именно этот факт, недвусмысленно донесенный до нас историческими источниками, оказался укрытым от взора светских историков на протяжении более чем двухсотлетнего периода. Этот же факт до сих пор не нашел и должной оценки у историков церковных.