Из военной истории князь знал, что при удачном начале можно выиграть битву в первые же ее минуты. А она всегда виделась до предела ожесточенной, яростной, трудно предсказуемой, с такой желанной для всех победой.
Князь Александр Ярославич сполна познал тактические секреты русского военного искусства. Пример всегда был перед ним — его отец, ратоборец со славой. В погони за лихими в набегах литовцами новгородский князь брал с собой легковооруженную конницу, чтобы сыграть на опережение противника, не дать ему уйти в Литву. Если предстояла осада крепости и большой поход — ставил под свое княжеское знамя городских и сельских пеших ополченцев. Против закованных в металл рыцарей-крестоносцев выводил в поле хорошо оснащенную личную конную дружину, подкрепленную конным ополчением.
Знал молодой новгородский князь, как брать каменные и деревянные крепости. Военно-инженерное искусство на Руси к тому времени было развито «отменно». Русичи умели сооружать различные осадные метательные орудия — пороки. Название их происходило от слова «прак» — праща. При осаде крепостей их отынивали — то есть окружали крепким тыном из заостренных стволов деревьев, чтобы врагу не было хода ни туда ни сюда. Для отвода источников воды осажденных делались подкопы. Если крепости брались штурмом, то на стены взбирались, умело забрасывая наверх штурмовые лестницы.
Знал Александр Ярославич и как сидеть в осаде. Врага тогда следовало сокрушать днем и ночью посредством внезапных и дерзких вылазок. А с высоты крепостных стен обстреливать из луков и самострелов конных и пеших воинов, засевших в осаде на ближних подступах к городу-крепости.
И еще одно умение считалось многотрудным для любого полководца во все времена. Это искусство управляться с обозами, да еще при почти полном отсутствии хороших дорог. Совладать с обозами в походе — значит положить первый камень в основание будущего успеха. Не совладаешь — можешь остаться без возимого в обозе оружия, хлебных припасов или упустишь военную добычу.
Из «Поучения» великого воителя древности Владимира Мономаха сын князя Ярослава Всеволодовича ясно усвоил золотое правило, обязательное в любом ратном поиске: всегда и везде вести разведку. Ближнюю и дальнюю. Каждодневную, настойчивую, даже рискованную. И постоянно заботиться о сторожевом дозоре — боевом охранении войска, будь то в походе или на привале. Иначе могла случиться непоправимая беда — внезапное вражеское нападение.
Умел предводитель русского войска ставить большие и малые засады — в лесах и на реках, в чистом поле и селениях, в оврагах и за островами на озерах. Но он знал и другое — как не попасть во вражескую западню, уберечься от неё, проявляя при этом немалую военную хитрость.
В обязанности князя-воителя входило и умение удобно и безопасно располагать военные лагеря, делать временные стоянки, своевременно давать отдых воинам и коням.
Был князь в средневековье и военным практиком. Отец обучил сына Александра и такой премудрости, как строить войска для того или иного вида боя, вовремя раздавать дружине оружие, искусно вооружать полки ополченцев — конные и пешие, ладить с дружинами союзных князей.
Ярослав Всеволодович обучил наследника тому, где князю следует находиться во время битвы. Княжича еще с детства приучили к тому, что его место на виду у всех. И своих ратников, и неприятеля.
Все русское войско для крепости духа должно было созерцать в сражении на поле брани барса или льва на высоко поднятом цветном княжеском стяге, золотой шлем князя, меч с золотой рукояткой в высоко поднятой руке. Равно как и блестящие шлемы его воевод, их червленые щиты, ибо все знали, что пока блестят эти шлемы и реют родные стяги — будет стойко сражаться княжеская рать.
Все это было лишь азами отцовской науки княжить — управлять и воевать за землю Русскую.
Отцовская наука, знание сокровищницы военного искусства прошлого Отечества позволили Александру Ярославичу раскрыть яркое дарование великого полководца еще в молодости, испытать в деле свой воинский талант. А к ратным подвигам во славу земли Русской его готовили с четырехлетнего возраста, когда после пострига опоясали отцовским мечом и посадили на боевого коня на виду у всей переяславской дружины, княжеской семьи и горожан.