Поход выдался тяжелым, но победным. Владимирцы и их союзники яростным штурмом, «огнем и секирами», овладели булгарским городом-крепостью Ошель. Чтобы обезопасить границы Владимиро-Суздальской земли от новых набегов воинственных булгар, великий князь Юрий Всеволодович заложил в 1221 году на месте слияния Волги и Оки Нижний Новгород. Три года спустя владимирцы заключили с камскими булгарами мирный договор.
Нижнему же Новгороду история уготовила славную судьбу. Город стал не только форпостом пограничных рубежей Владимирского княжества, но и надежным стражем водного пути от вольного города Новгорода через Мету к Тверце, далее по Волге к Каспийскому морю, где встречались русские торговые люди с восточными купцами. Новый город-крепость быстро разрастался, становясь крупным торговым и ремесленным центром Древней Руси.
Таков был отец будущего Александра Невского. Князь Ярослав Всеволодович, равно как и его братья — суздальские князья-хозяева — держали отцовскую землю крепкой рукой. И для многих их подданных эта рука была тяжелой. В продолжателях рода Всеволода III Большое Гнездо чувствуется твердая поступь, знающая, куда она направляет шаги. Всеволодовичи умели усмирять и выжидать. Но выжидая, они не забывали о главной цели.
Историки обращают внимание, что потомки Всеволода Большое Гнездо отличались памятливостью, подчас злопамятностью, «дорожением княжеской честью». В войнах, которые они вели против своих соседей, предпочитали медлить, утомлять неприятеля, пользоваться распутицами, разливами рек, холодами в зимнюю пору. Но, раз уверившись в полной победе, они шли в битву со всей решимостью и становились беспощадными к врагам.
На большинстве суздальских князей, особенно на князе Ярославе Всеволодовиче, лежит печать медлительности и свойственной им глубокой расчетливости. Но эта медлительность не была следствием равнодушия или апатичности. Отца Александра Невского отличала сдержанность, которая скрывала под собой большую страстность и большое властолюбие. Он умел быть выдержанным и расчетливым.
При такой характеристике, данной ему современниками-летописцами, переяславского князя отличало благочестие. Летописи говорят о нем как о просветителе Карелии, где он крестил «мало не вся люди». И весь быт княжеской семьи, в которой родился Александр Ярославич, был проникнут глубоким и исконным православным благочестием.
Как князь-воитель, ратоборец Русской земли, великий князь Александр Ярославич в отечественной истории несомненно превзошел своего отца Ярослава Всеволодовича и деда Всеволода III Большое Гнездо. Но великий полководец вырос из своего рода, вобрав в себя все лучшее от предков, память которых он глубоко чтил.
Отец и сын, два прославленных полководца Древней Руси, чем-то были схожи и одновременно непохожи как человеческие личности. Вместо неподвижной, медленной тяжести характера отца и деда в Александре Ярославиче есть ясность, легкость сердца, быстрота мысли и действий. Но он унаследовал от них серьезность взгляда на происходящее, сдержанность и умение переживать и таить в себе собственные думы. Во всей своей полководческой, государственной и дипломатической деятельности Александр Невский является преемником суздальских князей, ни в чем не ломает родовых традиций, лишь преображая их своими трудами.
К деду и отцу Александра Ярославича Невского хорошо подходит следующее сравнение, которое сделал историк Грановский между представителями двух исторических эпох начала XIII столетия в летописи Древней Руси — отживающей и грядущей:
«Рассматривая с вершины настоящего погребальное шествие народов к великому кладбищу истории, нельзя не заметить на вождях этого шествия двух особенно резких типов, которые встречаются преимущественно на распутьях народной жизни в так называемые переходные эпохи. Одни отмечены печатью гордой и самонадеянной силы. Эти люди идут смело вперед, не спотыкаясь о развалины прошедшего. Природа одаряет их особенно чутким слухом и зорким глазом, но нередко отказывает им в любви и поэзии. Сердце их не отзывается на грустные звуки былого. Зато за ними право победы, право исторического успеха. Большее право на личное сочувствие историка имеют другие деятели, в лице которых воплощается вся красота и все достоинство отходящего времени. Они лучшие его представители и доблестные защитники».
К первому типу вождей в лице древнерусских князей-ратоборцев, думается, относятся Всеволод III Большое Гнездо и Ярослав Всеволодович, ко второму их прямой потомок — Александр Ярославич Невский. Историческим водоразделом в их судьбах и характерах стало испепелившее Русскую землю Батыево нашествие и последовавшее за ним золотоордынское иго.