В случае договоренности с ханом Батыем князь Александр Ярославич мог усилить охрану псковских и новгородских границ с Ливонией и Литвой. От владыки Золотой Орды зависело многое и поэтому новгородский князь твердо решил придерживаться мирной политики с монголо-татарскими ханами. Те в большинстве случаев снисходительно относились к русским князьям, признавшим их верховную власть и плативших регулярную, большую дань.
В той исторической ситуации только таким шагом можно было устранить присутствие в русских княжествах и городах монгольских сборщиков дани — баскаков. Они зорко контролировали выплату наложенной дани — «выхода» — с подвластных Орде земель.
Введенная во владениях ордынцев система баскачества предъявляла к покоренным народам жестокие требования, невыполнение которых безжалостно каралось. В случае отказа или сокрытия «выхода» баскаки с помощью военной силы могли разорить и ограбить непокорное княжество. Такие карательные набеги сопровождались массовым угоном в рабство молодого работоспособного населения, сожжением городов и сел.
В Орде была узаконена и еще одна дань с покоренных народов. Подвластные Каракоруму и Сараю правители обязывались поставлять в их войско определенное количество воинов. Им предстояло служить в войске завоевателей и зачастую участвовать в походах на собственное Отечество. Такая ордынская повинность считалась самой страшной не только для русских людей.
Вот почему князь Александр Невский все годы своего правления всеми мерами стремился к тому, чтобы не допустить ханских баскаков в Северо-Восточную Русь, а вести все расчеты с Ордой самому. Только богатый «выход» с русских земель мог удержать степных владык от новых грабительских походов на русские княжества.
Братья Александр и Андрей Ярославичи выехали в Сарай вместе. Им предстояло проделать по степи путь в 1200 километров. Их сопровождала свита из ближних бояр и охрана из небольшого числа верных дружинников. Приазовские и задонские степи оказались совершенно пустынными и в них бродили только шайки разбойников, грабивших случайных путников и купцов. Поселения появились лишь близ Волги.
Посол Римского Папы Иннокентия IV Джованни ди Плано Карпини и монах Рубруквис, посланный в Монгольскую империю французским королем Людовиком IX, свидетельствуют о глухом степном пути почти до самого Сарая. Плано Карпини описывает и саму ставку хана Золотой Орды:
«Батый живет великолепно… У него привратники и всякие чиновники, как у императора, а сидит он на высоком месте, как будто на престоле, с одной из своих жен. Все же прочие, как братья его и сыновья, так и другие вельможи, сидят ниже посредине, на скамье, а остальные люди за ними на полу, мужчины с правой, а женщины с левой стороны. У дверей шатра ставят стол, а на него питье в золотых и серебряных чашах. Батый и все татарские князья, а особенно в собрании, не пьют иначе, как при звуке песен или струнных инструментов. Когда же выезжает, то всегда над головой его носят щит от солнца или шатер на коне. Так делают все татарские знатные князья и их жены. Сам Батый очень ласков к своим людям; но все же они чрезвычайно боятся его. В сражениях он весьма свиреп, а на войне хитер и лукав, потому что воевал очень много».
По приезде в столицу Золотой Орды князь Александр Невский должен был, по обычаю степных завоевателей Вселенной, пройти сквозь очистительный огонь двух костров и поклониться монгольским святыням, прежде чем вступить в шатер хана Батыя. Такому обряду подвергались все русские князья. Отказ от него грозил немедленной смертной казнью, как это случилось, например, с князем Михаилом Всеволодовичем Черниговским.
Древнерусский полководец отказался со всей твердостью пройти через очистительный огонь костров и поклониться монгольским идолам. Ханским слугам он сказал: «Не подобает ми, христианину сущу, кланятися твари, кроме Бога; но поклонитеся Святой Троице, Отцу и Сыну и Святому Духу, иже сотвори небо и землю, и море, и вся, яже в них суть».
Ханские чиновники поспешили сообщить Батыю о неповиновении русского князя, а тот остался в ожидании стоять уторящих костров. Трудно сказать почему, но властитель Золотой Орды решил не подвергать унизительному для русского человека обряду Александра Невского и принять его у себя.