Александр Попов

Согласно действовавшему тогда уставу университетский курс, в случае успешного окончания, завершался представлением диссертации, если студент выпускался со степенью кандидата данного университета, в отличие от тех студентов, которые кончали эту высшую школу со званием действительного студента[216].

Представляет интерес тема диссертации «О принципах магнитодинамоэлектрических машин», которую избрал 23-летний соискатель кандидатской степени. Она указывает на направление его научных интересов. Это была область технических приложений законов электричества. Занимаясь практической электротехникой, Попов, естественно, особое внимание уделял источнику тока. В то время наиболее распространенными генераторами тока служили магнитоэлектрические машины[217] и динамо-машины, этими терминами называли тогда все машины постоянного тока[218]. На заре электротехники только ими умели пользоваться; техника переменных токов в студенческие годы Попова находилась, можно сказать, в зародыше. Понятно, что и накопленный им электротехнический опыт был связан с эксплуатацией машин постоянного тока; его он и обработал в виде теоретического исследования. Значение этой работы Попова важно особенно потому, что полная теория динамо-машины в то время еще не была разработана[219]. Именно поэтому смелый шаг Попова был достойно оценен.

Работа получила следующее заключение профессора П. П. Фан дер Флита[220]: «Диссертацию г. Попова нахожу вполне удовлетворительной; это весьма обстоятельная и добросовестно выполненная работа»[221]. Благодаря такому отзыву, а также превосходно сданным экзаменам Попов был оставлен при университете и для проживания в Петербурге получил в качестве вида на жительство свидетельство, в котором удостоверялось, что «кандидат физико-математического факультета Александр Степанович Попов оставлен при императорском С.-Петербургском университете для приготовления к профессорскому званию»[222].

Казалось, что с оставлением при университете для начинающего ученого открылась блестящая карьера, но путь к профессуре не был легким. Число штатных преподавателей в университете было весьма ограничено. Средства, которые отпускались на научные цели, были ничтожны. Кафедра физики, как и остальные кафедры, в те времена не имела в своем составе более двух штатных профессоров, а приват-доценты обеспечивались материально в достаточной мере только при поручении им чтения обязательных курсов. В решении совета университета — оно было принято 7 марта 1883 года — записано, что Попов оставляется при университете «для подготовления к экзамену на степень магистра физики без стипендии»[223]. Впрочем, даже в том случае, если бы Попову и была назначена стипендия, он не мог бы воспользоваться возможностью остаться. Оставленный при университете получал 600 рублей в год, то есть гораздо меньше, чем можно было заработать, поступив преподавателем в гимназию (на что имел право каждый выпускник).

Положение осложнялось еще и тем, что ко времени окончания университета Попов стал уже семейным человеком. Еще в бытность репетитором он давал уроки дочери петербургского адвоката Алексея Ивановича Богданова — Раисе. Молодые люди подружились, и вскоре дружба перешла в глубокую привязанность. Ученица Попова, ставшая его невестой, получив среднее образование, поступила на Женские медицинские курсы. Ее отец вскоре умер, и Попову надо было думать о заработке для содержания семьи[224]. Как раз в это время (1883) в Минном офицерском классе в Кронштадте стала вакантной должность преподавателя. Она была предложена Попову, и он занял ее.

По свидетельству его первого биографа Н. А. Смирнова[225], хорошо знавшего Попова, были и другие причины, побудившие его отказаться от университета: «По окончании курса (Попов) был оставлен при университете по физике для приготовления к профессорскому званию. Одновременно с научными занятиями принимал участие в первых установках электрического освещения, будучи участником товарищества „Электротехник“. В это время только что зарождалась новая теория динамо-машин, основанная на учении о магнитной цепи; деятельность электротехника была крайне интересна и требовала большой наблюдательности и самостоятельности. Однако прикладная наука не могла отвлечь А. С. от чисто научной деятельности. Предстояло решать, что делать; важные вопросы в жизни А. С. решал всегда после долгого размышления… Избрать дорогу профессора университета и ученого можно было, имея уверенность в знании основ физики. С экспериментальной частью ее он уже несколько освоился; эта часть была поставлена в СПб. университете для того времени вполне удовлетворительно. Но знание основ не дается из опыта; точнее, изложение их составляет предмет математической физики: к несчастью, этот отдел у нас почти отсутствовал. К правильному пониманию законов физики у нас подходили путем более длинным, путем самостоятельных, иногда оригинальных рассуждений. Следовало бы, очевидно, пополнить сведения по этому разделу, но для этого нужно было иметь возможность сосредоточиться, чтобы не растягивать на продолжительный срок занятий этого рода; но жизнь не ждет, надо находить средства к жизни. Пришлось избрать другой путь, более длинный, но также основательный. Это путь усвоения знания, самостоятельный и живой — преподавание в учебном заведении, доступное силам начинающего»[226].

216

См. главу IX «Об ученых степенях и почетных членах». § 110 и 111 гласят: «Советы университетов, по представлениям факультетов и на основании их удостоения, имеют право утверждать в звании действительного студента и в ученых степенях, которые во всех факультетах, кроме медицинского, суть: Кандидат, Магистр и Доктор… Звание Действительного Студента приобретается по испытанию, степень Кандидата по испытанию и по диссертации, одобренной факультетом… Испытание на звание Действительного Студента и на степень Кандидата обнимает все предметы, определенные для обучающихся в Университете студентов того отделения факультета, по которому испытуемый ищет упомянутых звания или степени» (Параллельный свод общих уставов имп. российских университетов. С. 152 и 154).

217

Так на начальном этапе электротехники называли машины с постоянными магнитами. Электромагнитными машинами называли машины с посторонним или независимым возбуждением.

218

Этот термин был введен В. Сименсом, когда в январе 1867 года в Берлинской академии наук был оглашен его доклад об открытии явления самовозбуждения. «В моем докладе об этом новом методе возбуждения тока, сделанном в здешней Академии наук 17 января 1867 года, — рассказывал впоследствии Сименс на заседании немецкого Электротехнического общества, — я предлагал назвать ее (новую конструкцию. — М. Р.) динамоэлектрической машиной или динамо-машиной, чтобы тем самым отметить, что в ней для получения тока используется не переменный магнетизм как в магнитоэлектрической машине, а что механическая энергия непосредственно превращается в электрический ток, причем возникающий магнетизм является лишь промежуточным явлением» (Динамо-машина в ее историческом развитии. Документы и материалы / Сост. Д. В. Ефремов, М. И. Радовский; под ред. В. Ф. Миткевича. Л., 1934. С. 355).

219

См. там же — по указателю «Систематический обзор содержания публикуемых материалов». С. 533.

220

Фан дер Флит Петр Петрович (1839–1904) — заслуженный профессор Петербургского университета, один из учителей А. С. Попова. Работал над многими проблемами физики, особое внимание уделял вопросам электричества. Наиболее фундаментальной из его работ является монография «Опыт физической теории электрического тока» (1881). Современники, характеризуя школу, которую прошел изобретатель радио, обязательно называют и имя П. П. Фан дер Флита.

221

ГИАЛО. Ф. 14. Св. 3949. Д. 250. Л. 1.

222

ГИАЛО. Ф. 14. Св. 253. Д. 8387. Л. 54.

223

ГИАЛО. Ф. 14. Св. 253. Д. 8387. Л. 57.

224

Немногие известные нам сведения о Раисе Алексеевне Поповой (1860–1932) содержатся в опубликованных воспоминаниях ее детей об отце. Приведем эти строки: «Простая и спокойная домашняя обстановка давала ему возможность целиком отдаваться своей научной работе. В лице нашей матери, Раисы Алексеевны, он имел доброго друга. Р. А. была врачом. Благодаря ее постоянному заработку, А. С. имел возможность в первое время, когда он не получал на свои опыты никаких ассигнований, расходовать свои деньги на постройку радиоприборов. Хорошо зная французский и немецкий языки, Раиса Алексеевна помогала отцу в переводах статей и при переписке с иностранными лабораториями и учеными» (Александр Степанович Попов в характеристиках и воспоминаниях современников. С. 240). И еще — в заметке старшей дочери Попова Раисы Александровны «Последние дни моего отца»: «Мать моя была врачом. Она намного пережила отца и скончалась в возрасте 72 лет, в 1932 г…Мать моя отличалась большим характером и выдержкой. Она не плакала, хотя отчаяние ее было безмерно: в первые минуты она и представить себе не могла, как будет жить и растить четырех детей без отца» (Там же. С. 273–276).

Здесь необходимо вкратце рассказать о судьбе детей А. С. Попова, не освещенной в книге М. И. Радовского. Старший сын ученого Степан (1884–1920) окончил исторический факультет Петербургского университета, впоследствии стал композитором. В годы Гражданской войны воевал на стороне красных, умер от тифа в Ростове. Второй сын, Александр (1887–1942), архитектор, увлекался живописью; умер от голода в блокадном Ленинграде. Старшая дочь, Раиса (1891–1976), работала врачом. Младшая, Екатерина (1899–1976), основала музей отца при Ленинградском электротехническом институте. Ее мужем стал ученик Попова — электротехник Георгий Кьяндский; их дочь Екатерина Кьяндская руководила Музеем А. С. Попова до своей смерти в 1994 году.

225

Смирнов Николай Александрович (1864–1941) — преподаватель физики в Минном офицерском классе, сотрудник академика А. Н. Крылова по опытному бассейну.

226

ЖРФХО. 1906. Т. 38. Вып. 1. Ч. физ. Отд. 1. С. 1–2.