Стараясь казаться невозмутимым и чуть беспечным, Саша вышел к машинам.
- Добрый вечер, мужики, - простецким голосом поздоровался он. - Можно к вам?
Мужчинам, заслуженно отдыхающим и закусывающим, да еще ночью, да еще под открытым небом, всегда свойственны сдержанное благодушие и гостеприимство. И эти водители не были исключением. Да и неудобно как-то не пригласить запоздалого путника к импровизированному столу, к огоньку, не угостить тушенкой и воблой, не расспросить, кто он таков и что заставило его в столь позднее время оказаться на пустынной трассе...
Спустя минуту-другую Солоник, не показывая виду, что страшно проголодался, неторопливо ужинал и рассказывал только что придуманную историю. Мол, работает он вахтовым методом в геологоразведочной партии, отдыхал после очередной смены дома, в поселке, тут неподалеку, а в Тюмени жена на сносях. И надо же такому случиться: только что получил телеграмму она родила мальчика! Вот он и сорвался на ночь глядя. Думал, на рейсовый автобус успеет, но не вышло... Ничего, ради такого случая можно и пешком пройтись.
История выглядела весьма правдоподобно, объясняя и ночной поход вдоль трассы, и взволнованность. Сентиментальность ситуации полностью снимала возможные подозрения, а кроме того, вызывала подсознательное уважение и сочувствие: настоящий мужик, дождался наследника и теперь, ночью, пешком топает к жене и новорожденному.
Водилы, расчувствовавшись, даже предложили выпить неразведенного спирта, но счастливый отец отказался наотрез: как же в таком виде в роддом он явится?!
Огромный темно-зеленый "МАЗ" с омским номером должен отправляться, как сказал его водитель, через час. Уважение дальнобойщика простиралось так далеко, что он предложил подкинуть ночного путника до самой Тюмени. Саша, с трудом сдерживая радость, естественно, согласился.
Главным теперь было добраться до границы Тюменской области. Розыск, если он и объявлен, действует пока только на территории Курганской области. Местное милицейское начальство не стало выставлять себя на посмешище: утратили бдительность, осужденные у них прямо из зала суда бегают?! А не доезжая небольшого поселка Салобаево, начинается власть тюменских ментов, которым, как наверняка знал бывший сержант МВД, глубоко наплевать на соседнюю курганскую милицию и ее начальство.
Спустя несколько минут Солоник, морщась от острых запахов солярки, махорки, сухой пряной колбасы, прогорклого сала и свежеразлитого керосина, которые наполняли кабину "МАЗа", ехал по направлению к Тюмени.
- Слышь, мужик, а ты не знаешь, что это за бандит такой сбежал? - неожиданно спросил водитель, невысокий, щуплый молодой человек, вглядываясь в темную расплывчатую перспективу ночной трассы.
- Откуда сбежал? - стараясь казаться невозмутимым, поджал губы ночной пассажир.
- Да не знаю откуда, из тюрьмы, наверное, - дальнобой чиркнул зажигалкой, и тусклый огонек сигареты осветил его лицо. - Я когда засветло из Кургана выезжал, мусора два раза тормозили - мол, нет ли чего подозрительного? Ничего не слыхал?
Саша передернул плечами.
- Откуда? Мне теперь еще о беглых бандитах думать. Другие проблемы...
- Понимаю...
Некоторое время ехали молча. Солоник, пристально вглядываясь в темноту, прикидывал, будет ли ментовский кордон на границе областей или нет, и что следует предпринять, если мусора все-таки там торчат.
А водитель продолжал взволновавшую его тему:
- Я сейчас с мужиками об этом уголовнике базарил - те говорят, будто бы он двоих конвоиров убил и автомат с патронами прихватил.
- Все может быть, - равнодушно пожал плечами Саша. - Времена такие...
- Все равно поймают, - дальнобойщик, стряхнув пепел с окурка себе под ноги, бросил внимательный взгляд на спутника. - Как ты думаешь?
- Думаю, что нет, - неожиданно для самого себя ответил Солоник.
- Почему?
- Если с автоматом - хрен там поймают. Штук пять мусоров положит, а последнюю пулю - себе. Живым не дастся. Я б на его месте так и сделал, совершенно искренне закончил он.
Тяжелый "МАЗ", освещая пустынное пространство перед собой мощными галогенными фарами, катил неторопливо - не быстрей пятидесяти километров в час, но до границы с Тюменской областью оставалось все меньше и меньше.
А если там действительно менты?
- Ребенок у тебя первый?
- Что? - не понял спутник, всецело поглощенный собственными размышлениями.
- Я говорю - первенец, или как?
- Ага, - Саша, натянуто улыбнувшись, обернулся к водителю.
- Ну щас небось месяц бухать будешь с радости, - в голосе сидевшего за рулем послышалась неприкрытая зависть. - Помню, когда у меня мой Ванька родился, так мы с мужиками в автоколонне не просыхали. Водяра кончилась - самогон бухали, первач вышел - два аккумулятора на спиртяру поменяли!
Нехитрый разговор о неизбежной в таких случаях законной пьянке неожиданно натолкнул на спасительную мысль.
- Слышь, приятель, у меня братан двоюродный служит в ГАИ сержантом. Хороший мужик, только пьет сильно, - со скрытой горечью за братана, избравшего неправильный жизненный путь, сказал Саша. - Наверняка сейчас тут дежурит. Может, и нас тормознет.
- Ну так что? - руки водителя лежали на потрескавшемся руле уверенно, и уверенность дальнобоя почему-то передалась и Солонику.
- Может быть, родичи уже и ему позвонили. Заставит выйти, бухать с ним надо будет дня три... Сам понимаешь - просто так не отстанет.
- Ну так бухай, - водитель был невозмутим.
- А мне перед женой неудобно - она, должно быть, медсестру специально гоняла телеграмму мне отбить, а я на полпути на несколько дней зависну.
- Ну так не бухай.
- Слышь, если тебя менты тормознут, скажи, что один, никого, мол, не везешь, - осторожно, пытаясь по выражению лица собеседника предугадать его реакцию, попросил Солоник. - А я назад полезу, на спальное место... В Тюмени разбудишь. Хорошо?
Дальнобойщик пожал плечами - чего уж там, полезай, разбужу.
Спустя минуту Солоник лежал на пропахшем соляркой спальнике, тревожно вглядываясь через лобовое стекло в темноту, разрываемую светом фар.
И точно - минут через двадцать показался милицейский пост: патрульный "уазик", гаишники в белых портупеях, габаритные огни какой-то легковушки на обочине. Саша рассмотрел ее номер - курганский, наверняка частник.
Взмах полосатого жезла, и "МАЗ", скрипнув гидравликой, тяжело съехал вправо и остановился.
Солоник вжался в спальник, притаился - наверное, теперь, как никогда, ему хотелось раствориться, стать невидимым...
Продаст водила или нет?
- Старший сержант милиции Кириленко, ваши документы, - донеслось до его слуха.
Водитель открыл дверцу, спрыгнул на дорогу.
- Пожалуйста...
Спустя минуту старший сержант ГАИ усталым голосом поинтересовался:
- Ничего подозрительного не заметили?..
- Нет...
- Никого не подвозили?..
Беглец взглянул на приборную доску - ключи в замке зажигания, впереди - пустынная трасса. Если этот дальнобойщик его сдаст, или не в меру бдительный мент решит обследовать салон, выход только один - выбросить сержанта на дорогу, вскочить за руль и, протаранив "уазик", гнать, гнать, гнать... Оторваться, бросить машину и уходить пешком. В любом случае терять ему теперь нечего.
- Никого, - послышался уверенный голос водителя "МАЗа", и Саша мысленно поблагодарил его за верность данному слову.
- Счастливого пути...
Тяжелая фура медленно выползла на шоссе и покатила в сторону Тюмени.
- Никогда тут прежде ментов не было. Наверняка бандита того разыскивают, - уверенно произнес водитель, закуривая, и протянул пачку спутнику. - Дымишь, что ли?
- Спасибо, не курю, - сдерживая волнение, ответил Солоник.
- Интересно - поймают его или нет? - размышлял дальнобойщик вслух.
В представлении водителя "МАЗа" беглый уголовник, убивший двоих ментов и захвативший автомат, должен был быть под два метра ростом, с кровожадным взглядом и физическими кондициями Ильи Муромца, русский народный персонаж Яшка - Красная рубашка.