В 323 году до н. э. Александр, должно быть, проследовал по Священной дороге к дворцам, этот путь описан Филостратом в «Жизни Аполлония Тианского». Стены дворцов были украшены золотом, серебром и драгоценной резьбой. У каждого дворца имелся свой райский уголок – нежная зелень на плодородной земле, фруктовые сады и рощи, а в них роскошные беседки, фонтаны, пруды с зеркальной водой. Асфальт на дорожках спрыскивался три раза в день. Чтобы земля была прохладной, слуги выливали на нее воду из мешков, сделанных из овечьих шкур. Это великолепное место стало последним пристанищем Александра Великого, но, несмотря на окружавшую его красоту, царь обратил внимание на различные дурные предзнаменования.
Индийская кампания 326 г. до н. э. породила серьезный мятеж. Кончилось дело тем, что царю пришлось отступать через Гедросию, под палящим зноем пустыни, населенной множеством змей. Здесь умерли десятки тысяч человек. Эта неудача положила начало появлению примет, предсказывающих близкую смерть. Александр был маниакально суеверным человеком, а потому страшно забеспокоился. При нем было несметное множество прорицателей и колдунов. Возглавлял это полчище Аристандр, ликийский толкователь. Должность прорицателя он занимал еще при дворе родителей Александра. Религиозные приготовления Александра до его похода через Геллеспонт поражают воображение и демонстрируют его суеверия: он провел девятидневное религиозное празднество, сделал богатые жертвоприношения богам, пересекая пролив, принес в жертву быка, по прибытии в Азию последовали новью дары. Все это обнаруживает человека в высшей степени суеверного, на него, без сомнения, оказала большое влияние мать.
Ни одна кампания Александра не обходилась без какого-либо знака свыше. В 332 г. до н. э. перед осадой Тира Александру приснился сон: он увидел сатира, который издалека заигрывал с ним, но увертывался и убегал, когда царь пытался его схватить, и дал себя поймать лишь после долгой погони и уговоров. Плутарх рассказывает, что прорицатели истолковали этот сон, разделив слово «сатир» на две части: «Ca» [твой] и «Тир».
«Государь, – сказали они, – сон означает, что Тир будет твоим». Город взяли штурмом, он пал й был уничтожен. Убиты были десятки тысяч человек и по меньшей мере две тысячи его защитников распяты на крестах вдоль побережья. «В назидание, – пишет Курций, – другим здешним городам». Тридцать тысяч жителей были проданы в рабство, хотя Александр заявил, что тот, кто укроется в храме, будет спасен. Прежде чем начать осаду Тира, Александр потребовал от его жителей позволить ему принести жертву Гераклу. Они отказались, и потому их город был уничтожен. Чуть позже Александр обратился с той же просьбой к евнуху Батсу, правителю Газы, самого большого города Сирии. Получив отказ, он начал осаду. Во время подготовки к взятию города на голову Александра упал камень, сброшенный сверху пролетавшей мимо птицей. Царь спросил у Аристандра – главного из легиона его прорицателей, что это могло бы значить, и тот ответил, что город он возьмет, но с большим ущербом для здоровья. Аристандр оказался прав. Квинт Курций рассказывает, как во время осады в Александра попал камень из пращи; полет его был столь стремительным, что он пробил наплечник и нанес царю серьезную травму плеча. Немного погодя, когда его саперы взорвали часть стены, Александра ранило в ногу. Тем не менее он первым ворвался в город. Весь гарнизон был порублен мечами, а гражданское население продано в рабство. (С Батсом повременили: ему готовили особое наказание, и Курций его детально описывает: в ступнях Бате а проделали отверстия и продернули сквозь них веревки. Затем его тело привязали к колеснице Александра и тащили по разрушенному городу, пока он не умер.) В сознании великого завоевателя религия и война были нераздельны. Плутарх описывает мрачную сцену, когда Александр и прорицатель Аристандр приносили жертву богу Фобосу, богу страха, перед сражением в Гавгамелах: «Александр же, пока македоняне спали, вместе с предсказателем Аристандром совершал перед своей палаткой какие-то тайные священные обряды и приносил жертвы богу Фобосу».