Это, повторяю, утверждения самого В. А. Крючкова. Теперь обратимся к тем же событиям, но только в изложении А. Н. Яковлева и других действующих лиц.
Итак, Владимир Александрович получил вожделенный пост начальника одной из самых могущественных секретных служб мира. И — судя по всему — начал втихую разрабатывать своего «друга» как иностранного агента.
Но при этом — вот что удивительно — продолжал оказывать ему знаки внимания и почтения.
Это, в частности, подтвердил в интервью со мной личный секретарь Яковлева, работавший с ним с 1985-го по 2002 год, Станислав Константинович Александров:
Крючков продолжал регулярно появляться у нас на Старой площади. Приносил Яковлеву видеокассеты со всякими американскими фильмами. Всегда, войдя в приемную, интересовался: «Как там наш дорогой Александр Николаевич? Настроение? Самочувствие?»
Это верно, что он даже предлагал Яковлеву «дружить домами». И за грибами они в сопровождении жен вместе ездили, и в баню ходили. Яковлеву однажды Горбачев позвонил (а Михаил Сергеевич зорко отслеживал всех своих соратников), говорит: «Знаю, что ты там опять с Крючковым уединился. Задумали что-то против меня?» Вроде бы в шутку было сказано, но звоночек прозвенел.
Почему эти обхаживания не прекратились, когда Крючков уже получил не без помощи Яковлева должность председателя КГБ? Видимо, теперь Владимир Александрович уже вел самую настоящую разработку «американского шпиона», пытался своим путем во что бы то ни стало раздобыть компрометирующие материалы на Яковлева.
Конечно, верить Крючкову нельзя. Он был нечист на руку. Очень конъюнктурен. Всегда — интриги, игра, расклады…[400]
Делая своего «друга» американским агентом, Крючков одним выстрелом убивал сразу нескольких зайцев.
Во-первых, он, не будучи, разумеется, никаким демократом, а оставаясь как раз замшелым большевиком, набирал очки в среде подобных. Амбиции у Крючкова, как вскоре выяснится, были большими, недаром именно он стал одним из главных заговорщиков в августе 1991-го.
Во-вторых, являясь кадровым чекистом, верным продолжателем традиций лубянского ведомства, Крючков свято верил, что если не все, то большинство бед его страны объясняются коварством внешнего врага. Всякое проявление инакомыслия расценивалось им как результат действий спецслужб противника. Яковлев с его нескрываемым либерализмом, его демократическими воззрениями, а теперь еще и с его симпатиями к рыночной экономике по всем статьям годился в «американские шпионы» и «предатели».
Принимал во внимание Крючков еще и то, что в ЦК, как, впрочем, и во всякой крупной структуре, существовали свои аппаратные игры, процветали интриганство и доносительство. Если и не знал точно, то догадывался о том, как ревниво относится Михаил Сергеевич Горбачев к популярности своего соратника, как внимательно отслеживает выпавшие ему аплодисменты, его интервью отечественным и зарубежным корреспондентам, его негласный рейтинг в стране и за рубежом.
Крючков — маленький человек. И по росту, и по характеру. Но при этом он человек с большими комплексами. Разумеется, он не мог простить Яковлеву того, что именно Александр Николаевич продвинул его на пост главы КГБ, ввел в ареопаг «небожителей». Редко чиновники такого уровня остаются благодарны своим благодетелям, куда чаще они начинают тайную или явную войну против тех, кто их возвысил. Так уж устроен этот мир…
Историк Рой Медведев. [ТАСС]
И была у Крючкова еще одна причина — можно назвать ее чисто ведомственной. Располагая фактически неограниченными возможностями знать подноготную любого человека, изучать не только его действия и слова, но даже мысли, Владимир Александрович был осведомлен о том, что член Политбюро с давних пор не любит его контору, а с недавних пор открыто об этом говорит.
Чекисты такое не прощают.
Опять предоставлю слово С. К. Александрову:
С КГБ у шефа отношения всегда были напряженными. Это началось еще со времен Канады. Он дружил с Трюдо, часто встречался с ним, подолгу беседовал. По существовавшей тогда практике такие контакты можно было поддерживать только с позволения московских инстанций — МИДа, КГБ. Испрашивать разрешение, а после встреч подробно отписываться: о чем говорили. Да еще и давать характеристики своим собеседникам. Яковлев же с самого начала эти правила стал игнорировать. И это вызвало понятную реакцию — на него посыпались жалобы от сотрудников КГБ, которые работали под крышей посольства.
Еще один эпизод был связан с закупкой зерна в Канаде. Там что-то долго волокитилось, были явно коррупционные нарушения. Александр Николаевич все это разрулил, чем вызвал к себе ненависть со стороны тех, кто кормился возле той сделки. Возможно, ненароком затронул и бизнес-интересы сотрудников наших славных органов.