— Саша, тебе больно или джинсов жаль? Если причина штаны, то потертость смотрятся органично. Поверь мне.
Потертость на одной коленке никак не может смотреться органично. Органично — это когда две одинаковые. Выходит, что…Господи, почему глупые мысли приходят в голову в самый не подходящий момент. Причем здесь какая — то потертость на джинсах. Саша, уткнувшись в плечо Стрельникова, разрыдалась по — настоящему.
Возле дома — музея М.Булгакова они зашли в ресторан под названием Кот Бегемот. Саша ковырялась в тарелке, наблюдая, как Стрельников с аппетитом ест салат. Она была согласна ковыряться в тарелке хоть до вечера, только б Стрельников не начал разговор, ради которого приехал.
— Почему, ты ничего не ешь? Не вкусно?
Саша опомнилась от своих мыслей и посмотрела на свою аппетитную тарелку.
— Вкусно. Нет аппетита. Закажи кофе.
— Саша, — Стрельников внимательно смотрел в глаза, — Лера не беременная. И никогда не была. К этой теме мы больше не будем возвращаться.
Ему больше всего не хотелось говорить о Лере, о прошлой жизни так, как будто никакой другой жизни в него никогда не было.
— Саша, выходи за меня замуж. Я не тороплю с ответом. Я буду ждать еще неделю, — совсем тихо договорил Стрельников.
— Почему неделю?
— Во — первых, у меня отпуск не бесконечный, а во — вторых, независимо от твоего ответа, мы едем знакомиться с моими родителями в Севастополь.
— Я согласна. Только, боюсь, я за неделю не успею. И еще… Паша, ты ведь ничего не знаешь обо мне. Может, ты еще и сам передумаешь.
— Надо полагать, у тебя есть страшная тайна? Ты — шпионка и используешь меня в своих коварных целях. Нет! Ты работаешь на конкурентов и хочешь выведать у меня, какой курс доллара будет лет так через двадцать? Саша, помнишь анекдот: приходит американский президент к гадалке. А гадалка, очень серьезная дама, может ответить только на один вопрос. Ну, думает, президент, спрошу — ка, если начать войну с Россией, то кто выиграет. А потом, думает, зачем мне война, спрошу лучше о экономике. И спросил, сколько будет стоить гамбургер через двадцать лет. А гадалка говорит — пятнадцать рублей.
— Павел, — анекдот она пропустила мимо — в меня, как это тебе объяснить, свои странности.
— Ну, знаешь, странности есть у всех.
Может не стоит вовсе ни о чем говорить? Пусть будет все как есть, а может, больше ничего подобного не повториться и не надо говорить сейчас об этом.
Она сосредоточено перемешала в тарелке салат. Красиво выложенная зелень превратилась в неаппетитное месиво.
— Я никому раньше не рассказывала о себе. Вернее, даже не о себе, а…
Стрельников заказал повторно кофе, а она все говорила и говорила, внимательно смотря ему в глаза пытаясь заметить недоверие.
— …С этим нельзя ничего поделать. Я пыталась, только ничего не получается. Может, я провинилась в прошлой жизни, да так, что нет покоя и в этой. Тебе это надо?
Стрельников молчал.
— Это все? Значит, ты не шпионка, хотя могла б запросто ей быть. И на конкурентов не работаешь. И только по этой причине сбежала?
— Я не хотела с тобой встречаться. Я не могла с тобой встречаться. А теперь не могу уехать, пока не разберусь здесь. Это не моя прихоть.
— Саша, я читал о таких способностях. При определенной сноровке, человек погружаться в транс и потом узнает то, что простой смертный не может ни слышать, ни видеть.
Стрельников улыбнулся, вполне довольный собой.
— Все происходит по мимо моей воли. Меня никто ни о чем не спрашивает. И курс доллара я не смогу предсказать. Я вообще ничего не могу предсказать. Видения приходят сами по себе и требуют моего действия. Я боюсь только одного, что в один прекрасный момент меня могут принять за сумасшедшую. Вот это действительно страшно.
— Тебе нечего боятся. У тебя есть я. Мы будем с этим жить.
От разговора стало легче. Месиво из листьев салата, красной рыбы и какого — то соуса показались ей неимоверно вкусными. И только когда тарелка оказалась пустой, она посмотрела на Стрельникова.
— А твоему отцу нужна обычная медицинская помощь. А то, что тяжелая атмосфера в центре, так там больные люди. А ты это чувствуешь острее обычного человека.