Агнесса Харитоновна, та вообще приехала в Киев к сестре десять лет назад, продав в Баку большую профессорскую квартиру, которую они занимали, с ныне покойным мужем, вдвоем. Смерть Ильи Петровича, известного на всю бывшую страну почвоведа, создавшего научную школу по мелиорации почв и энергетики почвообразования, подкосила и состарила красавицу Агнессу. Она долго противилась уговорам младшей, рано овдовевшей сестры, а потом сдалась. Продала квартиру, взяв самое ценное из того, что было, и переехала в Киев в надежде, что младшая сестра и проводит в последний путь. Но вышло наоборот.
Несколько особняком от компании держалась импульсивная Зараева. Но сплоченная тройка с этим смирились. Ольга Дмитриевна позволяла себе ругаться с медсестрами, предъявляла необоснованные требования, тем самим, доводя персонал до слез. Вечером это становилось предметом обсуждения троицы. Возможно, по этому, Ольга Дмитриевна редко посещала посиделки на открытой веранде, предпочитая смотреть в одиночестве телевизор.
А еще — Драздовская. Вероника Ивановна была неприятно удивлена, что женщина, явно с психическими отклонениями, находится в таком приличном заведении, рядом с ними. И все разговоры Драздовской крутились вокруг одной темы — скорой смерти. Хорошо, что Дроздовская покидала палату еще реже, чем Ольга Дмитриевна, но и того было достаточно, что бы всем испортить настроение.
«Хотя, — размышляла Вероника Ивановна, — Драздовская — то оказалась права. Первой умерла Эмма. Никогда ни на что не жаловалась, все ей в радость было. И, поди ты, враз слегла».
Вероника Ивановна вспомнила Эмму, лежащую в постели, укрытую одеялом до подбородка. Правда, Сергей Николаевич, заметив Веронику Ивановну, сразу попросил ее выйти, сказав, что Эмме Эдуардовне стало плохо. Только Вероника Ивановна видела — ничего ей не плохо, ее просто уже нет.
В тот вечер они впервые за три недели не собрались на веранде для разговоров.
Через месяц умерла Ольга Дмитриевна. Вероника Ивановна тогда впервые испугалась. А ведь никто не думал о смерти. Приехали в медицинский центр на профилактику своих старческих болезней. Условия, как в дорогих пансионатах. Все — как в далекой молодости. И компания собралась интеллигентная, приятная, договорились встречаться после центра.
Вероника Ивановна прогнала унылые воспоминания и проспала до самого завтрака. Потом пришла сестричка, принесла чудодейственные капельки и ночные страхи вовсе улетучились. Стало легко и радостно. Вероника Ивановна силилась вспомнить причину нахлынувшего веселья, а вспомнив, что часов в одиннадцать обещал зайти Антон, начала приводить себя в порядок.
В десять, как обычно, когда Вероника Ивановна засобиралась на прогулку. Нянечка, выполняя все предписания, тихонько без стука, что бы никого не потревожить, приоткрыла дверь, и только завидев сидящую в кровати Веронику Ивановну, вкатила ярко — желтую уборочную тележку.
— Как спалось Ивановна? — Даже дежурная фраза сегодня звучала по — особому.
— На прогулку собираетесь? Выглядите замечательно, — отметила зычным голосом Нина Петровна, ловко выдвигая бесшумный пылесос.
— Под утро плохо спала. Погода меняется. Жду Антона Игоревича, обещал зайти. Да в меня для него сюрприз. — Вероника Ивановна понизила настолько голос, что Нине Петровне пришлось прервать начавшуюся уборку. Интерес превозмог. Нина Петровна, невзирая на строгие запреты главврача, присела рядом с Вероникой Ивановной. Диван заскрипел под дородными телесами санитарки.
— Я решила сделать дарственную на квартиру Антону Игоревичу, — по секрету сообщила Вероника Ивановна.
— А где же вы будете, голубушка, сами жить — то? — по — бабьи всплеснула руками Нина Петровна.
— Так это только после моей смерти, — объяснила непонятливой нянечке Вероника Ивановна. — В него, голубчика, сейчас трудности финансовые. Это ж сколько денег он тратит на таких, как я? Страшно подумать. Вот пусть душа порадуется. Для кого мне квартиру — то беречь? Нет у меня никого на этом свете. Был один Маркиз, да и тот меня покинул. А Антон, он…