…Андрей всю ночь придавался страсти, как будто его опоили дурным зельем. Саша лежала молча и не сопротивлялась. Лишь когда он наконец смог трезво мыслить. Она тихо спросила: – «Что? Доволен?» А он соскочил, накинул халат и выскочил вон.
Появился не скоро. Саша лежала, разглядывая мигающие звезды, пятна на ночном светиле, бархатные шторы, цвета её бального платья. Плачущие стеариновые свечи, и пляшущие язычки пламени. Он лёг рядом и простонал: – «Прости радость моя. Я совершил глупость. Решил, что время решило всё за нас. Зачем условности. Мы же обручены. И я от тебя не откажусь даже под пытками. Но я слепец. Милая прости… Скажи, я тебя потерял? Мне нет прощения? Только не это. Я не смогу жить без тебя, дышать, двигаться. Саша, только не это… Мы сегодня же обвенчаемся. Но не отвергай меня. Я не буду сопротивляться твоему решению. Но не отвергай меня. Заклинаю».
Она тихо продолжала лежать и прислушиваться к шипению сгорающих свечей. Затем вдруг приподнялась и слабым, как дуновение ветра голосом сказала: – «Я ухожу, не держи. Время, да время мне теперь надобно, время чтобы во всём разобраться. Я уеду в Самару, домой. И не смей приближаться ко мне. Пока я сама тебя не позову, А теперь я ухожу».
Она присела, свесив ноги с кровати, подняла одежду и спешно принялась одеваться. Поправила растрепавшиеся волосы и поднялась, намереваясь стремительно выскочить из этого отвратного места. Но пошатнулась и опустилась на кровать. Атаман застонал. Подхватил её на руки и вышел на улицу. Оставил на крыльце, сходил на конюшню. Привел своего гнедого жеребца. Сел сам и подхватил девушку, усадив перед собой. Пришпорил и так рвущегося с места коня. И полетел с подворья, как пущенная стрела.
…Саша сидела на крыльце. Небо только начинало светлеть. Иван зашел во двор и испугавшись, наложил на себя крест. – «Саша это ты? Ты как здесь?»: уже обнимая и прижимая, шептал он:
– «Милая я не знал. Девонька, я не знал. Я бы никогда не позволил им. Ты же знаешь. Я тебя люблю». Она не отстранилась, лишь вздрагивала тихо всхлипывая. Он приподнял её, посадил к себе на колени. И тихо покачивая, поглаживал по спине, как когда-то отец. Бедняжка успокоилась и уснула… Утром, Данила взнуздал коня, и отвёз Сашу в город.
Перемены
1
Настёна так была рада приезду Саши, что щебетала без умолка. Данила, немного потоптавшись у ворот, уехал. Егора дома не было. Он теперь был вроде губернатора. Так что время для него было безразмерным, и он появлялся редко. Саша почти неделю не вылезала из кабинета отца. Молча валялась на диване, отрешенно глядя в потолок. Настя не мешала и не приставала с разговорами. Лишь иногда появлялась, проверить её состояние. И снова металась по дому, занимаясь делами.
Когда Саша появилась на кухне, она чуть не потеряла сознание от неожиданности.
– «Ты что как приведение крадёшься? У меня чуть сердце не остановилось»: тараторила она, обнимая ослабевшую подругу: – «Садись. Есть будешь? Давай я тебя бульончиком напою?» Александра мотнула головой соглашаясь: – «Есть хочется».
С того дня наступили перемены. Саша выходила обедать к столу. Из кабинета выходила редко, но теперь она возилась с бумагами отца. И рылась в книгах.
В один из дней, когда все вдруг собрались вместе. Егор, спешно работая ложкой, спросил: – «Саша, можно в мастерских наладить производство отцовских машин? Рабочие всё сами сделают, тебе только в бумагах разобраться. Поможешь?» Она вдруг посмотрела на него удивлённо, и промычала: – «Угу».
А он продолжал: – «Тебе бы в школу заглянуть. Наверно надо сделать ремонт, а то детишкам учиться не захочется. Помощников пришлю. Возьмешься? Школа хоть и отошла государству. Но мы её назовём именем твоего отца. Можно? Ты не против?»
Девушка, немного подумав, соглашаясь, мотнула головой. С того времени её дома почти не бывало. Настёна ворчала на мужа: – «Ты бы пожалел, она же еле передвигается. А ты свалил все проблемы и доволен».
– «Не ворчи краса моя. Человек пока двигается, живёт. Я может из благих намерений, ей это скинул. Ну конечно и немного корысти в том было. Ты же знаешь, как не хватает знающих людей. А тут такая ума палата»: он довольно хохотнул.
Настёна замахнулась полотенцем: – «Ох, и выпросишь мужчина. И что я в тебе нашла? Ты что же прикидывался, – хорошим и добрым?» Он увернулся и поймал жену в охапку: – «Я и есть добрый. А тебя я у купца отвоевал. И ты меня любишь за то, что я сильный, красивый, умный». Он наклонился и поцеловал её.
…Данила не забывал, часто бывал наездами. Привозил продукты. Закупал топливо для трактора и немного пошептавшись с Настёной на кухне, спешно уезжал. Саша увлечённо занималась поручением. И вечерами умотавшись так, что еле двигала руками и ногами, засыпала, – прям у стола. Егор, вернувшись, уносил её на диванчик в кабинет.