Звёзды начинали тускнеть. Месяц заскользил за горизонт. Сумерки поредели. Ехать стало спокойней. Безлюдье, как не странно не пугало. А даже приносило облегчение.
– «Что же случилось? Что так кардинально может менять мышление людей? Человек, человеку не друг и товарищ. А враг, и злейший враг. И это нельзя объяснить, ни обеспеченностью, ни ученостью. Как-то всё сорвалось и превратилось в бродящую закисшую массу. Обдающей мерзким зловоньем. И кому теперь доверять?»
Солнце взошло, и заиграло алмазными переливами. На следующем повороте свернули. Отъехав немного в сторону, расположились на отдых. Разожгли огонь, вскипятили воду. Андрей напоил Сашу чаям с медком. Хотя и пришлось повозиться. Иван придерживал со спины. Обхватив огромными лапищами. А атаман, пристроившись около, медленно прикладывал к потрескавшимся распухшим губам кружку. Графиня делала глоток. И долго отдыхала. Казалось, что эта процедура отнимала у неё последние силы.
Перепеленали и накормили дочь. Мороз крепчал. Новый год не праздновал неугомонных путников. Андрей укутал любимую. И обняв, пристроился рядом. Разглядывая побледневшее осунувшееся лицо. – «Золото моё, только держись. Я готов вынести твоё раздражение, ненависть, изгнание. Только не твою смерть. Мне надо знать, что ты где-то ходишь по этой бренной земле. И счастье окружает твоё существование. А я буду незаметно, рядом витать твоей тенью, и отгонять неугомонные страхи. Только ты сейчас цепляйся за этот мир, слабеющими худенькими руками»: шептал он, наклонившись к самому ушку: – «А мы понесём тебя, как на крыльях, по снежной сверкающей дороге. И вынесем из этой неразберихи. И обеспечим лучшими врачами. И ты будешь жить долго и счастливо». Осторожно коснулся губами щеки. Резво соскочил. – «Ну, что по коням? Давай, давай поторапливайтесь»: подгонял он разморившихся мужичков. Ещё и полпути нет.
Из-за холма, вдруг выплыл, и раскинулся на равнине, город. С золотыми церквами, белокаменными строениями. Снующими толпами народа. Как из-под земли, вырос патруль.
– «Кто такие?»: жестко задавал вопросы, курносый парень, с красной повязкой на рукаве и в будёновке. Зябко кутаясь в шерстяную шинель. Остальные, – двоя, стояли поодаль, держа ружья на изготовке.
Андрей, стараясь не делать резких движений, спешился, достал документы. В санях заворчала и расплакалась Наталья. Парнишка обмяк: – «У вас, что там ребёнок?»
Атаман заторопился: – «Слушайте, у нас документы в порядке. Но нам надо срочно где-нибудь передохнуть, раздобыть кипятка. И если есть доктора». Красноармеец вернул бумаги. И свистнул.
Из-под снега, вынырнул конь. Подбежал, с опаской озираясь на чужаков. – «Следуйте за мной товарищи. Я провожу»: вскакивая в седло, крикнул парнишка. Процессия устремилась следом.
3
Госпиталь расположился в бывших казармах. Там же располагался штаб отряда. При появлении незнакомцев вокруг возникло некоторое оживленье. Плохо одетые, исхудавшие бойцы, толпились вокруг хорошо укомплектованных выхоленных всадников. Из обшарпанного здания, выскочил мужчина, громко ругаясь и безудержно жестикулируя: – «Это что за шайка такая? Документы есть?»
Паренёк вытянулся и отрапортовал: – « Документы есть. Даже письмо от самого Ленина». Мужичок, с любопытством посмотрел на обоз: – «Сатурмина?»
– «Да»: махнул утвердительно головой, атаман.
– «Заходите, заходите. Скоро же вы. Мы вас не ждали так скоро. А на пути не встречали кого-либо?»: прищурился он, подозрительно прислушиваясь к ответу.
– «Мы проскочили»: отмахнулся Черкасов.
Ребята расположились в просторном холе. Сашу и дочь внесли в кабинет. И уложили, на подраный, старенький, кожаный диванчик. Кипяток принесли незамедлительно. Доктор подошел чуть попозже. Сашу уже успели покормить. Дочь, насытившись, тоже мирно посапывала на руках Ивана.
Андрей внимательно наблюдал за действиями пожилого немощного эскулапа. Тот молча кружил возле ослабевшей женщины; прощупал пульс, прослушал сердце, измерил температуру. Вздохнул и отошел: – «Ничего хорошего… Сердце еле бьётся. Температура понижена. Пульс едва прощупывается. Как она держится? Ещё и ребёнка кормит. Удивительно». Почесал затылок: – «Чем-либо ей помочь я не в силах. Поите сладким чаем. Кормите. И это всё, что я могу посоветовать». Развел руками и вышел.
Андрей присел около Саши на табурет: – «Милая всё будет хорошо. Полпути мы уже отмахали. Ещё немного и ты будешь в нужных руках. А теперь только отдыхай»: поцеловал холодную руку, спрятал под одеяло и отошел.
Иван вздохнул: – «Атаман встревожен, ничего хорошего. Но она держится. И это главное. Она же упрямая». Затаил дыханье и закусил губу: – «Ух. Боже спаси и сохрани»: буркнул себе под нос и с шумом выдохнул.